Мнение военного эксперта. Тактическое ядерное оружие: проблема или необходимость? Тактическое ядерное оружие в европе Тактическое оружие

Самый маленький в мире ядерный боеприпас – 152-мм артиллерийский снаряд 3БВ3 (Россия).
Фото из книги "Атомный комплекс России"

Проблема нестратегического ядерного оружия (ЯО) относится к числу сложных и малоизученных – как в теоретическом, так и в практическом плане. Об этом достаточно убедительно свидетельствует и весьма ограниченное количество публикаций по ней. Публичное компетентное обсуждение тех или иных аспектов нестратегического ЯО было практически обречено на то, чтобы стать началом серьезной дискуссии.

С учетом сказанного неудивительно, что проведенный 26 апреля в Московском центре Карнеги семинар на тему «Проблемы ограничения нестратегических ядерных вооружений» сразу же вызвал повышенный интерес со стороны специалистов.

С докладами на семинаре выступили член-корреспондент РАН Алексей Арбатов, являющийся председателем программы «Проблемы нераспространения» Московского центра Карнеги; профессор, генерал-майор в отставке Владимир Дворкин (главный научный сотрудник ИМЭМО РАН); член-корреспондент РАН Анатолий Дьяков – директор Центра по изучению проблем разоружения, энергетики и экологии МФТИ (ГУ); генерал-полковник Виктор Есин – ведущий научный сотрудник ИСКРАН; Сергей Ознобищев – заведующий сектором Центра международной безопасности ИМЭМО РАН.

По всей видимости, важным обстоятельством, привлекшим внимание к обсуждаемой теме, стало подписание в апреле 2010 Пражского договора между Россией и США. Стороны, подписавшие договор, обязались вести переговоры о дальнейшем сокращении ядерного арсенала в соответствии с обязательствами по статье VI Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) – «вести переговоры по ядерному разоружению, а также о договоре о всеобщем и полном разоружении».

Ссылаясь на положения ДНЯО, США предлагают приступить к сокращению не только стратегического, но и тактического ядерного оружия (ТЯО). Мотив и интерес устремлений США в этом случае вполне объясним: по оценкам экспертов, именно в области ТЯО Россия обладает значительным преимуществом. Ограничение же арсеналов ТЯО «равными потолками» в условиях превосходства НАТО и Китая в силах общего назначения над Россией неизбежно приведет к нарушению баланса в процессе регионального сдерживания.

США ГОТОВЫ К ДИАЛОГУ

Между тем на днях Соединенные Штаты уже выразили свою заинтересованность в проведении широкой политической дискуссии с Россией, направленной на дальнейшее сокращение ядерного оружия. Об этом сообщила помощник госсекретаря по контролю над вооружением, проверке и соблюдению соглашений Роуз Геттемюллер. Кстати, на свою нынешнюю должность она была назначена с поста директора Московского центра Карнеги. По словам госпожи Геттемюллер, ее шеф Хиллари Клинтон в ходе неформальной встречи глав внешнеполитических ведомств стран – членов НАТО в Берлине «подтвердила приверженность устранению диспаритета в нестратегических вооружениях между Вашингтоном и Москвой».

То обстоятельство, что России придется сокращать его более чем другим, не прибавляет оптимизма: период односторонних серьезных сокращений нашей страной вооружения многому ее научил. Кстати, кто-то из американских политиков ранее, объясняя медлительность США в мерах по сокращению, уже высказывался в том духе, что избыток оружия его стране еще никогда не мешал.

На семинаре, проведенном в Московском центре Карнеги, благодаря участию в обсуждении экспертов по политическим, военным и техническим вопросам были охвачены практически все аспекты возможного сокращения нестратегического ЯО.

Ключевым вопросом, поднимавшимся в ходе дискуссии, стала необходимость выработки четкого категориального аппарата в отношении нестратегического ЯО. В настоящее время в соответствии с наиболее распространенной точкой зрения принято считать нестратегическим ЯО все ЯО, не предусмотренное договорами по СНВ и РСМД. В то же время, как отмечалось в выступлениях, нестратегическое ЯО еще не упомянуто в договорах, и, следовательно, его юридический статус не определен.

Подход к ограничению нестратегического ЯО не может быть аналогичен ограничению стратегического ЯО. Принципиальной особенностью носителей нестратегического ЯО является их двойное назначение. Тем самым осложняется процедура контроля, поскольку подобные носители часто находятся в составе сил общего назначения. Возможность осуществления контроля ограничивается и высокой степенью секретности на предзаводских складах, а также специализацией заводов-изготовителей одновременно на демонтаже и сборке боезарядов.

Вдобавок к этому кардинальным образом отличается подход ядерных держав к классификации ЯО в целом. Для многих государств весь их ядерный потенциал является стратегическим. К примеру, французские ударные силы, несущие ракеты типа ASMP (крылатые ракеты воздушного базирования), Россия считает тактическим вооружением, в то время как сама Франция – стратегическим.

ПРИНЦИП «РАВНОГО ПОТOЛКА»

США выдвигали предложение ограничить «равными потолками» все ЯО, хранящиеся на складах. Алексей Арбатов в своем докладе обратил внимание собравшихся на недостатки данного предложения. По его мнению, США не могут требовать равенства с Россией в отношении ТЯО. Наши государства находятся в различных условиях: Россия расположена в пределах досягаемости всех ядерных держав, включая Корею, в то время как для США угрозу представляют только Россия и Китай. То есть для России – в отличие от США и многих других держав – ТЯО играет более существенную роль при обеспечении национальной безопасности, выступая важнейшим средством сдерживания.

Анатолий Дьяков в своем выступлении затронул вопрос «возвратного потенциала», который в США составляет около 2000 единиц против нескольких сотен наших. Он сделал акцент на том, что в настоящее время переговоры по нестратегическому ЯО малоперспективны. Однако Россия, США и НАТО могли бы пойти на согласованные меры транспарентности в отношении неразвернутого арсенала – как активного, так и выслужившего свой срок. В частности, возможен обмен информацией о количестве боеприпасов первого типа и местах их хранения при обязательстве хранить данные боеприпасы только в заявленных местах, а также об отсутствии планов по переводу боеприпасов второго типа в первый.

Виктор Есин привел данные Стокгольмского института исследований проблем мира по количеству ТЯО: в США – 500 единиц, в России – 2000. Генерал-полковник высказал и следующую интересную, неоднозначную и даже кощунственную для многих мысль: поскольку для России ТЯО является по большей части средством регионального сдерживания, его можно будет применить в случае острой необходимости без катастрофических последствий.

Комментируя данный тезис, хотелось бы высказать следующие соображения. Согласно Военной доктрине Российской Федерации, «ядерное оружие будет оставаться важным фактором предотвращения возникновения ядерных военных конфликтов и военных конфликтов с применением обычных средств поражения (крупномасштабной войны, региональной войны)». В доктрине закреплено и положение о том, что Россия «оставляет за собой право применить ядерное оружие в ответ на применение против нее и (или) ее союзников ядерного и других видов оружия массового поражения, а также в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». Отметим также то, что «решение о применении ядерного оружия принимается президентом Российской Федерации».

Комментируя приведенные положения Военной доктрины применительно к ТЯО, следует отметить, что требуют осмысления и решения несколько проблемных вопросов. Следует напомнить, что в военное время ТЯО развертывается в составе сил общего назначения. Надо учитывать и то, что существует вероятность быстрого вовлечения в конфликт с высоким риском ядерной эскалации. При этом, как показывает анализ современных тенденций развития военного дела и конфликтов, проблема сдерживания актуализируется именно на региональном уровне.

По всей видимости, в ходе назревания регионального военного конфликта переход от подготовки агрессии к ее развязыванию будет происходить скорее всего постепенно посредством эскалации, последовательного нарастания напряженности. Следовательно, в случае с региональным конфликтом осуществление ядерного сдерживания посредством нанесения немедленного массированного ответного удара возмездия вряд ли может быть приемлемо, в том числе и ввиду катастрофических последствий. В этом случае сдерживание агрессии, устранение ее угрозы на начальном этапе может быть обеспечено за счет использования в той или иной мере ядерного фактора. Разумеется, речь не идет о немедленном применении ТЯО, поскольку на первом этапе может быть достаточным ограничиться лишь мерами демонстрационного характера. Вместе с тем цель таких мер – убедительно заявить о серьезности намерений, показать решимость использовать ТЯО в случае развязывания агрессии против России. Тем самым при определенных условиях фактор ТЯО может оказаться решающим для сдерживания агрессии и нейтрализации агрессивных устремлений, направленных против нашей страны. Думается, примерно такими соображениями продиктована озвученная идея Виктора Есина.

Кстати, создание в Вооруженных силах России четырех объединенных стратегических командований (ОСК) является серьезным основанием для того, чтобы задуматься над полномочиями командующего войсками военного округа. Состоявшаяся ликвидация ряда промежуточных звеньев в цепочке управления войсками (силами) одновременно означает, что произошло повышение статуса и сферы ответственности командующего. По сути, на командующего возложена ответственность за положение дел в огромном по пространственным показателям регионе, за обеспечение безопасности имеющимися в его распоряжении средствами. При этом в современных условиях нельзя исключать вероятность того, что может возникнуть такая критическая ситуация, когда командующему придется единолично принимать решение на развертывание и применение войск (сил).

Виктор Есин выделил и два объективных фактора ограничения ТЯО (но не на равных условиях): а) строительство новой архитектуры безопасности (по инициативе президента России) и б) невозможность дальнейшего прогресса в сокращении СНВ. Поэтому консультации следует начать России и США, а после выработки понятийного аппарата – подключить прочие ядерные державы.

Сергей Ознобищев в своем сообщении коснулся противоречий в сфере ядерных вооружений между Россией и НАТО. С одной стороны, НАТО продолжает политику сокращения: количество авиабомб в Европе сократилось с 400 в 2004 году до 200 (в 5 странах) на настоящий момент. Вместе с тем в Стратегической концепции НАТО отмечено, что «до тех пор, пока в мире существует ядерное оружие, НАТО останется ядерным альянсом». Во многом это – следствие «остаточного мышления», «ядерной традиции». Кроме того, расширение НАТО мешает принятию единых решений в области контроля над вооружениями. Новая когорта членов будет добиваться от России передислокации ЯО подальше от границ государств – членов НАТО, что, в свою очередь, вызовет недовольство Китая.

Владимир Дворкин говорил о все более настойчивых инициативах, исходящих от США, обеспокоенных незащищенностью наших ТЯО от несанкционированного пуска. Он подчеркнул, что стимулов к сокращению, кроме обязательств, предусмотренных статьей VI ДНЯО, у России нет. Поскольку любой договор будет «навязывать потолки», необходим длительный подготовительный период консультаций. Со своей стороны Россия могла бы заявить о демонтаже боезарядов для ПРО и ПВО. Применение подобных зарядов практически невозможно вследствие неизбежности взрыва над своей же территорией. В свою очередь, США могли бы осуществить демонтаж глубинных ядерных бомб и мин.

СОПУТСТВУЮЩИЕ ВОПРОСЫ

После озвученных докладов на семинаре последовали вопросы и комментарии со стороны присутствовавших. Так, представителя Ассоциации военных политологов (АВП) Александра Перенджиева интересовало: если будут вестись переговоры с НАТО, то, учитывая некоторую свободу членов НАТО, следует рассматривать их как единый субъект или это гибкая система. Ответом было: «Воспользоваться свободой или нет – право каждого государства. Наша политика традиционно строится на двусторонних соглашениях».

Между тем сохраняется ряд проблемных вопросов в ядерной сфере, на что представители АВП ранее обращали внимание. Так, Германским обществом внешней политики, которое функционирует при поддержке внешнеполитического ведомства ФРГ и осуществляет экспертную поддержку его деятельности, в сотрудничестве с Французским институтом международных отношений еще в январе 2004 года был обнародован проект совместного стратегического документа Франции и Германии в области ядерного сдерживания. В документе содержатся конкретные предложения по скоординированному применению французского ядерного оружия «в граничащих с Европейским союзом регионах». Отрицать или замалчивать наличие подобных проблем – весьма не дальновидно. Без учета этого и других обстоятельств, связанных с обеспечением национальной безопасности, было бы совершенно необоснованно приступать к сокращению отечественного ТЯО.

Семинар завершился признанием следующего факта: темпы осознания международным сообществом ядерной опасности еще недостаточны, и сторонам следовало бы отбросить стремление обыграть противника, чтобы позаботиться об общем благе. Не может не внушать оптимизм то, что за 20 лет запасы ядерного оружия в мире уже сократились на 85%. Прозвучал и прогноз того, что вероятность включения нестратегического ЯО в повестку дня будущих переговоров довольно высока. Чтобы переговоры были продуктивными, России необходимо выработать четкую позицию в отношении своего ТЯО и приступить к двусторонним консультациям с другими ядерными державами. Как представляется, ясная и взвешенная официальная позиция по вопросам «ядерного фактора» может сформироваться только с участием представителей экспертного сообщества.

Заключение 8 апреля 2010 года в Праге нового Договора СНВ между Россией и Соединенными Штатами возрождает процесс договорно-правового взаимодействия Москвы и Вашингтона в сокращении ядерных вооружений и открыло путь к дальнейшим мерам ядерного разоружения согласно обязательствам двух держав по статье VI ДНЯО.

{{direct}}

Доводы и позиции

В контексте последующих сокращений и ограничений ЯО важным вопросом станет распространение этого процесса на нестратегическое (или достратегическое) ядерное оружие. К нему обычно относят ядерное оружие средней дальности, оперативно-тактическое и тактическое ядерное оружие (которое все нередко условно и обобщенно обозначается как ТЯО).

Уже в ходе переговоров по новому Договору СНВ американский сенат настаивал на включении ТЯО в рамки сокращений, но этого не произошло. В новой ядерной доктрине США особо отмечена обеспокоенность по поводу российских нестратегических ядерных вооружений и указано на необходимость включить их в повестку дня будущих переговоров с Россией. Поэтому есть все основания ожидать в будущем усиления давления Вашингтона и Брюсселя на Москву в этом вопросе. Для обоснования подобного подхода приводится несколько конкретных доводов:

• принято считать, что по данному классу ЯО у России сохраняется большое преимущество над США и НАТО и при снижении уровней СЯС оно станет более рельефным;
• это предполагаемое российское превосходство начинает беспокоить союзников Америки по Североатлантическому альянсу;
• в военное время ТЯО развертывается в составе сил общего назначения и может быть сразу вовлечено в конфликт с высоким риском быстрой ядерной эскалации;
• предположительно ТЯО не оснащено столь же надежными системами предотвращения несанкционированного применения, как СЯС, в связи с чем опасность непреднамеренного ядерного удара соответственно выше;
• утверждается, что средства ТЯО (особенно старых типов) на передовых базах менее сохранны от угрозы хищения, имеют меньшие массогабаритные характеристики и менее эффективные кодоблокирующие устройства, а потому представляют собой заманчивый объект для террористов.

Российская позиция по названному вопросу остается довольно туманной и сводится к выдвижению требования вывода американских средств ТЯО из Европы на национальную территорию как условия начала любого диалога по этой теме. Для обсуждения в российских экспертных кругах и прессе данная проблема тоже остается почти закрытой темой, по которой есть всего несколько публикаций.

Тем не менее с учетом предсказуемого роста внимания к данному вопросу в контексте ядерного разоружения, роли ТЯО в дискуссиях по европейской безопасности и отношений России с государствами НАТО и другими странами, видимо, настало время вести по этой тематике более углубленные и систематические исследования.

Предмет обсуждения

Уже само определение предмета возможных будущих переговоров сопряжено с рядом сложностей. Не затрагивая пока военно-стратегическую сторону проблемы, в договорно-правовом плане логично было бы отнести к нестратегическим системам те ядерные вооружения, которые не охвачены существующими договорами по СНВ и РСМД.

Тогда в качестве носителей ЯО сюда следует отнести баллистические и крылатые ракеты наземного базирования с дальностью полета менее 500 км, боевые самолеты с радиусом действия до 8000 км, не оснащенные КРВБ большой дальности (то есть с дальностью полета до 600 км), и БРПЛ с дальностью менее 600 км.

Кроме того, исходя из параллельных обязательств США и СССР/ России начала 90-х годов прошлого века о сокращении и ликвидации средств ТЯО, к ним относятся ракеты малой дальности, артиллерийские системы и ядерные мины (фугасы) сухопутных войск, зенитные ракеты ПВО, ракеты и бомбы (в том числе глубинные бомбы) ударной нестратегической авиации ВВС и ВМС/ВМФ, а также разнообразные тактические зенитные, противокорабельные и противолодочные ракеты, глубинные бомбы и торпеды боевых кораблей и многоцелевых подводных лодок.

Впрочем, даже столь широкая трактовка ставит ряд вопросов. Например, куда отнести ядерные КРМБ большой дальности (более 600 км), которые могут размещаться на кораблях и многоцелевых подводных лодках? По техническим характеристикам носителя эта система близка или даже идентична системе крылатых ракет наземного базирования (КРНБ), запрещенной и ликвидированной по Договору РСМД, и системе КРВБ, охваченной договорами СНВ, а также КРМБ в обычном оснащении, широко развертываемой в ВВС и ВМС США. В Договоре СНВ-1 такие ядерные КРМБ были отдельно ограничены потолком 880 единиц для каждой из сторон, но для них не предусматривалось мер контроля, а в новом Договоре СНВ они вообще не упомянуты.

Наконец, помимо США и РФ системы средней дальности и тактического назначения имеются на вооружении других ядерных государств (Франция, вероятно КНР, Индия, Пакистан, Израиль, КНДР), а для некоторых из них представляют весь их ядерный потенциал или его преобладающую часть. Но эти государства не считают такие вооружения достратегическими. В частности, поскольку речь идет о НАТО, «ударные силы» Франции включают 60 самолетов «Мираж 2000Н» и 24 палубных истребителя-бомбардировщика «Супер Этандар», способных доставить к целям в сумме примерно 60 ракет «воздух-земля» типа АСМП (ASMP). Эти средства можно отнести к ТЯО, но Франция считает их частью своих стратегических сил.

Но самая главная проблема состоит в том, что ТЯО использует носители двойного назначения (средние бомбардировщики, истребители-бомбардировщики, наступательные ракеты малой дальности и зенитные ракеты, боевые средства кораблей и подводных лодок, крупнокалиберную ствольную артиллерию). Эти носители размещаются на пусковых двойного назначения, многоцелевых кораблях и подводных лодках. Вот почему ограничение, сокращение или ликвидацию ТЯО в отличие от СЯС невозможно осуществлять и контролировать через ликвидацию ПУ, носителей или платформ (вроде ПЛАРБ), поскольку почти все они относятся к вооружениям сил общего назначения, предназначены главным образом для применения в обычных боевых операциях и частично охвачены другими договорами (как ДОВСЕ применительно к боевым самолетам и артиллерии). Поэтому сколько-нибудь существенное сокращение ТЯО по методике СНВ повлекло бы радикальное урезание систем и вооружений ВВС, ВМС, сухопутных войск и ПВО ядерных держав.

Секретные арсеналы

Ни та ни другая держава не сообщает официальной информации по своим нестратегическим ядерным вооружениям.

Соединенные Штаты. По разным экспертным оценкам, к началу 90-х годов США имели более 11 500 таких средств (свыше 7000 единиц в Европе, 1000 единиц в Азии, плюс 2500 в ВМС и 200–300 на американской территории в составе ПВО). Еще 4000 ядерных средств поддерживалось в стратегическом и тактическом резерве. Согласно односторонней президентской инициативе от 1991 года американцы вывели с зарубежных баз на свою территорию и ликвидировали все тактические ядерные боезаряды сухопутных войск, сняли все ТЯО с кораблей и многоцелевых подводных лодок, кроме КРМБ большой дальности, и уничтожили 50% их количества.

Ныне, по неофициальным оценкам, Соединенные Штаты располагают примерно 500 единицами ТЯО. Сюда входят 100 КРМБ типа «Томахок» (TLAM/N) для многоцелевых атомных подводных лодок на базах ВМС «Кингс-Бэй» и «Бангор» на территории США. Еще 190 боеголовок для КРМБ (W80-0) хранятся на складах. Также есть 400 авиабомб свободного падения (В-61-3 и В-61-4), из которых около 200 размещены на шести складах ВВС США в пяти странах НАТО (Бельгия, Италия, Нидерланды, Турция, ФРГ). Эти бомбы предназначены для доставки истребителями-бомбардировщиками ВВС США типа F-16, а также бельгийскими и британскими авиационными носителями того же типа и германо-итальянскими ударными тактическими самолетами типа «Торнадо».

Согласно новой ядерной доктрине США все ядерные КРМБ «Томахок» будут ликвидированы, но авиабомбы В-61 пройдут программу продления срока службы и улучшения сохранности и предотвращения несанкционированного применения. Они рассматриваются в контексте ядерных гарантий союзникам, и их будущее размещение в Европе будет предметом межсоюзнических консультаций.

Нет достаточно достоверной информации относительно ядерных боезарядов на централизованном хранении на территории США. Известно, что эти боезаряды находятся на десятке с лишним складов на базах ВВС и ВМС, в отдельных централизованных хранилищах и на предзаводских складах предприятия «Пантекс» (г. Амарильо, Техас). Они подразделяются на различные категории резерва, причем часть может быть немедленно возвращена в боевой состав, а другая предназначена для использования в качестве источника запасных частей. Третья часть включает боезаряды, стоящие в очереди на разборку и извлечение ядерных материалов для долговременного хранения или утилизации как в мирных, так и в военных целях (сборка новых боезарядов).

По оценкам независимых специалистов, в США хранится около 2000–3500 боезарядов резерва и примерно 4200 предназначено для утилизации. Это количество существенно увеличивается в связи с сокращением СЯС по новому Договору СНВ, согласно которому большая доля сокращений будет осуществляться путем снятия части боеголовок с многозарядных ракет и перемещения их на складское хранение.

В войне с применением оружия массового поражения фронтовая авиация может использовать ядерные бомбы самого широкого ассортимента

Российская Федерация. В отличие от СЯС российские нестратегические ядерные средства скрыты завесой тайны еще в большей степени, чем американские. По некоторым данным, в конце 80-х годов они насчитывали до 22 000 единиц. Согласно односторонним президентским инициативам СССР и России 1991–1992 годов, принятым в ответ на шаги Соединенных Штатов и в связи с распадом ОВД и СССР, был намечен ряд радикальных мер. Предполагалось переместить все ТЯО Сухопутных войск на предзаводские базы предприятий по сборке ядерных боеприпасов и на склады централизованного хранения и впоследствии полностью их ликвидировать, ликвидировать 30% ТЯО флота, а также 50% боеголовок зенитных ракет ПВО и 50% средств ВВС. Было также предложено переместить совместно с США все ТЯО ВВС на склады централизованного хранения, но это не встретило поддержки Вашингтона (поскольку затронуло бы зарубежные базы ТЯО ВВС, являвшиеся символом ядерных гарантий союзникам).

По имеющимся данным, к 2000 году все ТЯО флота и авиации ВМФ были перемещены в централизованные хранилища, а 30% этих средств ликвидировали. Было ликвидировано 50% ТЯО ВВС и 50% боеголовок зенитных ракет ПВО, а также частично были уничтожены ядерные боеголовки артиллерии, тактических ракет и мин Сухопутных войск.

В настоящее время большинство экспертных оценок сводится к наличию у России примерно 2000 единиц ЯО средней дальности и тактического назначения. Эта цифра включает около 500 тактических ядерных авиационных ракет и бомб для 120 бомбардировщиков средней дальности типа Ту-22М и для 400 фронтовых бомбардировщиков типа Су-24. Кроме того, есть примерно 300 авиационных ракет, бомб свободного падения и глубинных бомб для морской авиации в составе 180 самолетов Ту-22М, Су-24, Бе-12 и Ил-38. Свыше 500 единиц ТЯО – это противокорабельные, противолодочные, противовоздушные ракеты, а также глубинные бомбы и торпеды кораблей и подводных лодок, включая до 400 ядерных КРМБ большой дальности многоцелевых подводных лодок. Около 100 ядерных боеголовок приписывается ракетам-перехватчикам Московской системы ПРО А-135 и еще 630 – зенитным ракетам С-300 и другим системам ПВО территории.

Принято считать, что в мирное время все эти ядерные средства содержатся на специальных складах российских баз ВВС, ВМФ и ПВО. Как стало известно в результате катастроф с подводными лодками «Комсомолец» и «Курск», ядерные оперативно-тактические ракеты и торпеды загружаются на атомные подлодки, выходящие на морское патрулирование, но неизвестно, практикуется ли это и поныне.

Фото: Илья Кедров

Как отмечалось выше, в течение 90-х годов все средства ТЯО Сухопутных войск и ПВО, а также преобладающая часть тактического ядерного оружия ВВС и ВМФ были передислоцированы на объекты централизованного хранения 12-го Главного управления Минобороны (ядерно-технические войска), где они хранятся как резерв или стоят в очереди на демонтаж и утилизацию. По заявлениям представителей военно-политического руководства РФ, уже сейчас все нестратегические ядерные средства России находятся на объектах централизованного хранения.

Есть неясность в том, относится ли это к складам ремонтно-технических баз ВВС и ВМФ, переданным в управление ядерно-техническим войскам 12-го ГУМО, или имеются в виду только построенные ранее специальные централизованные хранилища этого управления. На последних хранятся также боеголовки и другое оружие СЯС. Их общее количество держится в секрете, но зарубежные специалисты сходятся на цифре порядка 8000 единиц. Вызывает вопросы и методика подсчетов независимых экспертов, в частности включаемые ими в общее количество ТЯО 630 боеголовок ракет ПВО, которые, по официальным заявлениям Москвы, все перемещены в централизованные хранилища.

Оперативно-тактические системы обновляются путем развертывания тактических ракет типа «Искандер», которые, видимо, могут оснащаться как ядерной, так и обычной головной частью. Возможно, новый фронтовой бомбардировщик Су-34 также будет иметь двойное назначение.

Другие ядерные державы держат информацию о своих нестратегических ядерных средствах в полном секрете. По оценкам экспертов, КНР имеет около 100–200 таких средств, Израиль – 60–200, Франция – 60, Пакистан – 60, Индия – 50, КНДР – 6–10. Это баллистические и крылатые ракеты средней и малой дальности, а также авиабомбы ударной авиации. Для некоторых из перечисленных стран такие средства представляют весь их ядерный потенциал или его преобладающую часть и расцениваются ими как стратегические средства ядерного сдерживания.

Стратегические приоритеты сторон

После окончания холодной войны, объединения Германии, роспуска Организации Варшавского договора и распада СССР, вывода ударных советских армий из Центральной и Восточной Европы для стран НАТО исчезла угроза нападения с применением сил общего назначения. Она считалась главной опасностью для Североатлантического альянса на протяжении сорока лет после 1945 года и против нее было направлено ядерное сдерживание и ядерные гарантии США, включая размещение в Европе ТЯО и концепцию его первого применения в ответ на нападение с использованием обычных вооруженных сил и вооружений.

Тем не менее в настоящее время только США имеют ядерное оружие (порядка 200 тактических авиабомб) за рубежом, на территории пяти стран НАТО (Бельгия, Нидерланды, Италия, ФРГ, Турция). В последние годы американское ТЯО было выведено из Греции и Великобритании. После снятия тактических ядерных средств с американских кораблей и подводных лодок из этого списка также выбыла Япония, в портах которой базировался 7-й флот США. В оставшихся странах НАТО и между союзниками по альянсу идет весьма серьезная дискуссия по поводу вывода ТЯО с их территории.

Видимо, США рассматривают это оружие в качестве дополнительного военного преимущества над Россией, поскольку для нее американское ТЯО передового базирования по досягаемости равнозначно угрозе стратегических вооружений. Оно расценивается, вероятно, и как политическая «узда» для соратников по НАТО, хотя в новой американской ядерной доктрине роль этих средств существенно снижена и заявлено, что с согласия союзников США были бы готовы вывести их на свою территорию.

С расширением Североатлантического альянса на восток имевшееся когда-то превосходство СССР и Организации Варшавского договора в силах обычного назначения над НАТО сменилось почти таким же превосходством последнего над Россией и странами ОДКБ.

В этой связи понятно, что Россия видит в ТЯО, во-первых, инструмент нейтрализации превосходства НАТО по силам общего назначения, особенно в свете расширения альянса на восток. Поэтому Москва пока не изъявляет энтузиазма по поводу возможности переговоров по этому вопросу. В прошлом США тоже избегали этого, стремясь сохранить свои ядерные силы передового базирования в Европе.

Во-вторых, Россия, вероятно, рассматривает свое преимущество по нестратегическому ЯО как компенсацию за растущее отставание от США по стратегическим вооружениям, которое новый Договор СНВ несколько сгладит, но не устранит.

В-третьих, для России ТЯО – это противовес ядерным силам третьих держав. Ведь практически все эти государства расположены так, что российская территория находится в пределах досягаемости их ядерных средств. Сокращение СЯС по договорам с США относительно увеличивает роль нестратегических средств РФ в сдерживании ядерных стран Евразии.

В-четвертых, остается проблема применения ТЯО в ответ на нападение с использованием только сил общего назначения и обычных вооружений – прежде всего американского высокоточного оружия (ВТО) большой дальности с опорой на новейшие космические системы информационного наведения (разведки, целеуказания, навигации и связи). Правда, это не обсуждалось пока в открытой печати, но некоторая стратегическая логика в такой функции есть. Если использование СЯС в ответном ударе на неядерную агрессию (воздушно-космическое нападение) сразу означало бы эскалацию к тотальной ядерной войне, то применение ТЯО по базам ВМС и ВВС, кораблям и подводным лодкам-носителям неядерных КРМБ может выглядеть как более адекватный ответ и средство сдерживания воздушно-космического нападения.

Также не может не учитываться рост военной мощи Китая, имеющего более 5 тысяч км общей границы с РФ, хотя эта тема замалчивается в российских официальных документах.

Предпосылки имеются

Тем не менее, как представляется, приоритетный характер угрозы расширения НАТО и приближения базовой инфраструктуры альянса к российским границам, обозначенный в новой Военной доктрине РФ, весьма преувеличен – во всяком случае в смысле опасности вооруженного нападения на Россию и ее союзников.

Имеет место сокращение коллективных сил блока (с начала 90-х годов на 35% сухопутных войск, на 30% военно-морских и на 40% военно-воздушных сил). Численность американских войск в составе ОВС НАТО за тот же период уменьшилась втрое (с 300 тысяч до 112 тысяч солдат). Рост количества государств – членов НАТО не ведет автоматически к наращиванию суммарной численности войск и сил союза из-за опережающего сокращения армий отдельных стран, особенно войск США на континенте, а также Германии, Франции, Италии, Испании, Польши. Сейчас у 28 стран – членов альянса суммарно значительно меньше войск и вооружений, чем было у НАТО в составе 16 государств на начало 90-х годов. Это едва ли было бы возможно, если бы этот союз готовил широкомасштабную агрессию против России.

Развитие американских высокоточных средств большой дальности с использованием космических информационных систем действительно осложняет военное планирование России. Но риск нападения с применением новейших обычных вооружений на великую ядерную державу, коей является Российская Федерация, несоизмерим по своим последствиям с любыми вообразимыми плодами такой агрессии.

Так или иначе, Россия не может пренебрегать неблагоприятными для нее тенденциями в глобальном и региональном балансе обычных и ядерных сил (даже если они во многом обусловлены провалами ее собственной военной реформы за прошедшие 15–17 лет). Новая Военная доктрина РФ совершенно ясно делает акцент на этих проблемах обороны и безопасности, и это надо принимать как военно-стратегическую реальность. Для снятия обеспокоенности Москвы нужно не убеждать ее, что официальное российское восприятие проблем ошибочно, а необходимо всемерно способствовать устранению этих препятствий путем соглашений и корректировки военной политики НАТО.

Прежде всего речь идет о том, что с учетом внутренних изменений на Украине и территориальных проблем Грузии вопрос их членства в НАТО следует отложить на неопределенное будущее. Развитие отношений по линии НАТО – Россия и НАТО – ОДКБ, в первую очередь в курсе стабилизации Афганистана, должен сделать невозможным любое будущее расширение НАТО на восток без согласия России. Наряду с обеспечением территориальной целостности и суверенитета постсоветских республик такие гарантии лучше всего закрепить в новой системе европейской безопасности, предложенной Россией.

Совместная оценка ракетных угроз и сотрудничество в разработке и развертывании систем ПРО США – ЕС – России для их отражения должны заменить односторонние действия США и их союзников в этой сфере. Проблемы ограничений в сфере высокоточного оружия большой дальности частично решаются в рамках нового Договора СНВ и будут обсуждаться на последующих переговорах, а в остальном – в контексте особой новой сферы соглашений об ограничении вооружений, мерах доверия и сотрудничества России и США.

В увязке с таким «пакетом» решений и договоренностей Россия могла бы пойти на предметное обсуждение проблемы нестратегических ядерных вооружений с США и НАТО.

Что касается латентной угрозы Китая на восточных рубежах России, то там точкой опоры может быть многосторонний договор об ограничении обычных вооруженных сил и вооружений в 100-километровой зоне по обе стороны российско-китайской границы. Следует предпринять дополнительные шаги по сокращению вооруженных сил РФ и КНР вдоль общей границы и значительному расширению этой зоны (до 200–300 км) в глубь территории обеих дружественных держав. И в этом случае переговоры по ТЯО были бы увязаны с комплексом соглашений по безопасности российских восточных рубежей.

Договориться будет трудно

Как ни парадоксально, новый Договор СНВ косвенно отразился и на проблеме нестратегических ядерных средств, хотя совсем не так, как этого хотели бы в американском сенате и как это видится сейчас многим западным политикам и экспертам.

Настояв на переговорах по СНВ, исходя из собственных интересов, на принципе засчета ядерных вооружений на основе «оперативно развернутых» средств, США почти сняли проблему ТЯО. Ведь «оперативно развернутые» боеголовки – это те, что реально размещены на БРПЛ и МБР. Вооружения тяжелых бомбардировщиков (КРВБ и бомбы) не засчитываются как отдельные боезаряды, поскольку в мирное время они находятся не на самолетах, а на складах.

По тому же принципу и на основе прецедента все средства ТЯО тоже не являются «оперативно развернутыми», поскольку не размещены на носителях в мирное время, а находятся на складах, базах ВВС и флота или в централизованных хранилищах на территории России и США.

Объединять сокращение и ликвидацию ТЯО с сокращением СЯС невозможно, поскольку ТЯО использует носители двойного назначения (самолеты, ракеты малой дальности, боевые средства кораблей и подводных лодок, артиллерию). По существу ограничение, сокращение и ликвидация ТЯО – это демонтаж ядерных боезарядов, которые монтируются на ракеты, снаряды, торпеды двойного назначения или служат для оснащения многоцелевых самолетов, кораблей и подводных лодок. Поэтому сокращение ТЯО в отличие от СЯС невозможно осуществлять и контролировать через ликвидацию носителей.

По той же причине исключительно трудно договориться о сокращении ТЯО до каких-то уровней и проконтролировать такие меры – ведь пришлось бы инспектировать не развернутые (и неразвернутые) ПУ и носители, а контейнеры с бомбами и боеголовками на складском хранении. Это было бы гораздо более сложной задачей, тем более что боеприпасы ТЯО зачастую хранятся вместе со стратегическими боеголовками и бомбами, снятыми с ракет и бомбардировщиков в контексте договоров СНВ.

В техническом отношении и в плане контроля выполнения договоров демонтаж и ликвидация (или утилизация ТЯО) в этом плане ничем не отличались бы от ликвидации стратегических бомб и боеголовок, о чем речь пока не идет. В будущем, если ядерное разоружение охватит ликвидацию непосредственно ядерных боезарядов, оно одинаково затронет стратегические и нестратегические боеголовки.

Поэтому применительно к ТЯО можно было бы договориться, в качестве первого шага, о перемещении всех тактических ядерных средств с передовых баз в глубь национальных территорий на объекты централизованного хранения (то есть фактически в резерв). Для этого вначале нужно было бы обменяться информацией об имеющихся средствах такого класса на базах ВВС и ВМС. Как вариант можно было бы сначала согласовать такую меру применительно к ТЯО военно-воздушных сил России и США, а впоследствии решать вопрос с флотом.

В этом контексте США изначально выведут свои 200 авиабомб с упоминавшихся ранее шести складов из пяти стран Европы, а Россия перенесет примерно 500 бомб и авиаракет с баз ВВС на своей территории на централизованные склады. При этом равноправие потребует не просто перемещения американских средств ТЯО на их территорию, а запрета на их дислокацию на базах ВВС (а впоследствии ВМС) или где-либо еще, кроме централизованных хранилищ с возможностью проверки.

Полный вывод ТЯО с передовых баз контролировать легче – склады, дислокация и признаки которых известны, были бы просто пусты. Потребуется также договоренность об инспекциях по запросу с коротким временем предупреждения (аналогичных тем, что согласованы по СНВ для баз МБР, БРПЛ и ТБ) на базах ВВС и флота как на территории России, так и на территории США (а возможно, и их зарубежных союзников). Поэтому практически возможная договоренность может оказаться гораздо более трудной и щекотливой проблемой для США, чем для России, и потребовать от них более масштабных мероприятий.

Переброска на централизованные хранилища уберет ТЯО с передовых позиций и к тому же обеспечит наибольшую сохранность от угрозы захвата террористами, несанкционированного перемещения или применения. Вместе с тем такая договоренность означала бы для РФ сохранение возможности вернуть ТЯО в войска в случае возникновения угрозы безопасности на западных или восточных рубежах. Более того, если полагаться на заявления высших российских военачальников, большая часть средств ТЯО уже перемещена в централизованные хранилища России.

,
член-корреспондент Российской академии наук, руководитель Центра международной безопасности ИМЭМО РАН

Как только Сергей Лавров и Хиллари Клинтон обменялись ратификационными грамотами по договору СНВ, госсекретарь США сразу же затянула песнь о сокращении тактического ядерного оружия (ТЯО).

Америка относит эту тему к своим "неотложным интересам". В чем они состоят, президент Обама внятно объяснил в своём письме сенату: "США будут добиваться не позднее, чем через год после вступления в силу договора по СНВ, переговоров с Россией по устранению диспаритета в нестратегических (тактических) ядерных вооружениях".

Учитывая, что у России есть некоторое численное превосходство над США в этом виде оружия, всю эту повышенную торопливость можно было бы объяснить понятным желанием "опустить" нас и в этой составляющей военной мощи. Но дело принимает гораздо более серьезный оборот.

Мало кто упоминает о том, что в последний договор СНВ был введен один существенный параметр, о котором широкую публику практически не информировали. Это так называемая "поправка Лемье". В соответствии с ней, прием ратификационных документов Пражского договора по СНВ должен быть проведен (что и произошло) только после согласия России на переговоры по вопросу "ликвидации дисбаланса" тактических ядерных арсеналов. Если отбросить эвфемизм - по вопросу резкого сокращения нашего тактического ядерного оружия.

Еще в эпоху стагнации СССР и в первые годы после его исчезновения американцы были не очень обеспокоены преимуществом "вчерашнего Советского Союза" в тактическом ядерном оружии. Гораздо важнее для них тогда было обеспечение жесткого контроля над арсеналом стратегических вооружений России и их сокращение через серию переговорных процессов. Советское же и российское ТЯО было окутано завесой тайны, пожалуй, более плотной, чем стратегическое ядерное оружие.

Считается, что к началу 1991-го года у нас было примерно 22 тысячи тактических ядерных боеприпасов. Это ядерные заряды авиабомб, боеголовки тактических ракет "Луна", "Точка", "Ока", ядерные боеголовки противолодочного и противокорабельного оружия флота, спецбоеголовки ракет ПВО и ПРО, ядерные мины и ядерные снаряды артиллерии сухопутных войск. То есть, командир каждой советской дивизии в боевой обстановке имел "под рукой" собственные ядерные средства.

Сегодня российские многоцелевые атомные подлодки, даже выходя на боевое дежурство, не имеют на борту своего главного оружия - крылатых ракет "Гранат" в ядерном снаряжении. Ликвидирована половина авиационного ТЯО и половина ядерных боеголовок зенитных ракет. Правда, полностью уничтожить тактические ядерные боеприпасы сухопутных войск не удалось, однако эту часть арсенала серьезно "проредили".

Cегодня США и НАТО имеют огромное превосходство над Россией в силах общего назначения: общее соотношение от 12:1, а по некоторым позициям до 60:1. Поэтому "озабоченность" США по поводу "диспаритета" требует особого внимания. Америка стремится ограничить возможные реакции России на глобальные события, включая дестабилизирующие процессы в военно-политической сфере. Технически это ограничение может вводиться путем втягивания России в систему международных договоров, направляющих процессы в российской военно-технической сфере в нужное русло. Сокращение российского ТЯО для США особенно важно; именно заявления российской стороны о развертывании потенциальных носителей тактических ядерных средств не раз были главной частью реакции на намерения развернуть системы ПРО в Европе.

Лишить Россию ТЯО - значит, заранее лишить её того средства обороны, которое позволяет держать на дистанции государства, гораздо более "модернизированные", нежели сама Россия. Именно поэтому полностью безъядерный мир - это исключительно в интересах Соединенных Штатов.

Вот мнение американского эксперта в военно-политических вопросах Ричарда Вейтца: "Учитывая многочисленные преимущества, предоставляемые России наличием ТЯО, Кремль способен шантажировать НАТО, требуя серьезных уступок в ответ на свои уступки, вплоть до очевидных намерений добиться ограничения на развертывание систем ПВО и ПРО НАТО, штурмовой авиации и так далее около границ России. Более того, русские власти не скрывают намерений добиться ограничений на ядерные арсеналы других стран, особенно Англии и Франции. Иными словами, цель России - сдерживать нестратегическое ядерное оружие США, развернутое в Европе".

Итак, "шантажом" названо отстаивание Россией своих интересов. А раздражение вызывает её сопротивление "двустороннему" формату переговоров (с США, но не с НАТО в целом). Против такой "наглости" союзники США, разумеется, тоже возражают. Они понимают, что ТЯО - не только инструмент нейтрализации превосходства НАТО по силам общего назначения, но и противовес силам Китая, хотя эта тема обычно замалчивается в российских официальных документах.

Кстати, в январе американцы и китайцы подписали уникальный документ: "О взаимном признании интересов сторон". Похоже на раздел сфер влияния в мире; но уже без нашего участия и, скорее всего, без какого-либо учета интересов России.

Всё это серьёзно, опасно, но пока не смертельно. При условии, что Россия, точнее, её дипломатия немедленно начнёт с США столь желанный для руководства этой страны диалог. А именно, об упомянутом американским экспертом "нестратегическом (т.е. тактическом) ядерном оружии США, развернутом в Европе". Цель диалога сколь очевидна, столь и справедлива. А именно, Россия имеет полное право открыто и громко предложить коллегам по "перезагрузке" эвакуировать ядерные боеприпасы из Европы за океан, на свою национальную территорию. Чтоб всё было так же, как у нас. А дальше видно будет...

, глубинных бомб , торпед и т. д.

Тактическое ядерное оружие имеется на вооружении у всех ядерных держав, кроме Великобритании , которая оставила ядерное оружие только стратегического класса (хотя в прошлом ТЯО имелось и у неё).

История

Первоначально, ядерное оружие представлялось средством исключительно стратегического применения, что обусловливалось как его исключительной мощностью, так и техническими ограничениями ранних атомных боеприпасов. Однако, еще в 1945-ом году, военные США начали рассматривать возможности применения разрушительной мощи ядерного оружия для решения тактических задач - например, прорыва укрепленной обороны противника. Подавление такой обороны обычными боеприпасами требовало длительной артиллерийской подготовки (иногда длившейся целыми днями), которая выдавала неприятелю место готовящейся атаки и позволяла ему заранее сосредоточить резервы для противодействия. Применение же ядерного оружия позволяло одним внезапным ударом разрушить целый сектор обороны противника, и немедленно перейти к наступлению, полностью захватив оппонента врасплох.

В ходе планирования предполагавшейся высадки в Японии , американские военные предлагали использовать ядерные бомбы в тактических целях, для быстрого уничтожения японской обороны на предполагавшихся плацдармах. Вторая Мировая война завершилась раньше, чем эти планы могли быть воплощены. В 1946 году, американцы провели серию ядерных испытаний «Crossroads» , направленную на изучение вопроса применения ядерного оружия против военных кораблей; по результатам этой операции были сделаны ценные выводы о необходимости обеспечения противоатомной защиты и дезактивации боевых единиц для противодействия возможным ядерным ударам. В дальнейшем, была проведена серия учений с применением ядерного оружия, в том числе с учебными марш-бросками через область, подвергшуюся ядерному удару с подрывом настоящего ядерного заряда. Целью этих испытаний было отработать тактику действий в условиях применения ядерного оружия и ознакомить солдат с его поражающим эффектом.

В СССР первое ядерное испытание было проведено в 1949 году ; в ходе него изучались вопросы действия ядерного оружия на военную технику и оборонительные сооружения. Первые масштабные учения с подрывом настоящего ядерного заряда были проведены на Тоцком полигоне в 1954 году.

Тактическое ядерное оружие в США

Военные США уделяли значительное внимание тактическому ядерному оружию, считая его эффективным способом нивелировать значительное численное превосходство вооружённых сил ОВД на потенциальном европейском театре. Поскольку основная часть мобилизационного потенциала армии США находилась за Атлантикой, американские военные исходили из того, что в случае любого конфликта с участием СССР, таковой будет обладать значительным исходным перевесом в континентальной Европе, которое попытается реализовать с целью достигнуть стратегических успехов на европейском театре до того, как европейские армии будут полностью мобилизованы и американская - переброшена через океан.

Эффективным способом нивелировать начальное советское превосходство в 1950-ых виделось тактическое ядерное оружие, которое могло бы применяться как для срыва наступлений противника, так и для быстрого прорыва фронта и тактических контрнаступлений. В 1950-ых США располагали значительным количественным и качественным превосходством в ядерном арсенале. Массовое развертывание оснащенных тактическим ядерным оружием частей - требующих относительно небольшого персонала - рассматривалось как существенно более дешевое решение, чем оборона Европы при помощи только конвенционных вооружённых сил.

Для применения непосредственно вблизи поля боя, армией, ВВС и ВМФ США в начале 1950-ых были созданы первые образцы тактических атомных бомб (способных доставляться к цели авиацией поля боя), тактических ракет с ядерными боевыми частями и атомных артиллерийских снарядов. Особое внимание уделялось небольшим габаритам, простоте обслуживания и высокой точности применения - позволявшей задействовать подобное оружие вблизи линии фронта без риска для своих войск. Ряд крупномасштабных военных учений - с подрывом реальных ядерных боеприпасов - был проведен для того, чтобы изучить влияние поражающих факторов ядерного оружия, его действие на войска, проблемы преодоления зараженного пространства. На основании этих данных были разработаны тактические схемы и приемы, позволявшие добиться максимально эффективного взаимодействия между тактическим ядерным оружием и обычными войсками.

В середине 1950-ых, миниатюризация ядерных боезарядов позволила использовать их как боеголовки ракет «земля-воздух» и «воздух-воздух». Применение ядерных зарядов на ракетах такого типа позволяло эффективно компенсировать несовершенство систем наведения того времени и добиться значительной эффективности таковых боеприпасов. В это же время для флота США были созданы образцы ядерных глубинных бомб и ядерных торпед, для эффективного поражения подводных лодок.

На рубеже 1960-ых, американские вооружённые силы располагали наиболее крупным арсеналом тактического ядерного оружия в мире, что обеспечивало им эффективный паритет с любым потенциальным противником. Дальнейшее развитие теории ядерного оружия позволило добиться ряда актуальных усовершенствований в области ядерных боеприпасов поля боя:

• Общая миниатюризация и повышение эффективности ядерных устройств привели к возможности создания артиллерийских снарядов для орудий обычного калибра - а не специализированных крупнокалиберных «атомных пушек» - а также к созданию особо компактных ядерных устройств, переносимых вручную или же выстреливаемых из пехотных гранатометов.
• Появилась возможность тщательной калибровки мощности ядерного заряда непосредственно на поле боя, без необходимости создавать различные модели одного и того же боеприпаса с разной мощностью.
• Основным поражающим фактором для тактического ядерного оружия стало считаться нейтронное излучение, а не ударная волна. Это было связно во многом с широким распространением боевой техники, оснащенной противоатомной защитой и оптимизацией тактики войск на поле боя.

В 1970-ых, с увеличением дальности и точности ракетного оружия, границы между стратегическими и тактическими ракетами были в значительной степени размыты, что повлекло за собой рост международной напряженности и в итоге - подписание между СССР и США соглашений о взаимном снятии с вооружения баллистических ракет малой и средней дальности, вне зависимости от их предполагавшегося назначения. В период 1970-1980-ых годах вооружёнными силами США был разработан ряд видов тактических ядерных боеприпасов для замены устаревших, предшествующих моделей. В целом, в 1980-ых годах в вооружённых силах США наметилось снижение интереса к тактическому ядерному оружию ввиду появления иных способов решения соответствующих тактических задач - в частности боеприпасов объемного взрыва и кластерных боеприпасов.

После распада СССР в 1990-ых, арсенал тактического ядерного оружия США был значительно сокращен, в том числе была выведена половина тактических арсеналов США в Европе . Значительный прогресс в области систем связи и развитие высокоточного оружия сделали возможным решение задач на поле боя без применения ядерных боеприпасов. Были полностью сняты с вооружения и демонтированы все артиллерийские ядерные снаряды, боеголовки тактических ракет. В настоящее время, американский арсенал тактического ядерного оружия поддерживается в первую очередь в виде свободнопадающих авиационных бомб, доставляемых тактической авиацией. Тактическое ядерное оружие более не является неотъемлемой частью американской боевой доктрины. Однако, вооружённые силы США поддерживают значительный резерв снятых с средств доставки ядерных боевых блоков, которые могут быть в перспективе использованы для оснащения новых видов тактического вооружения.

Тактическое ядерное оружие в СССР

Имея изначально меньшие ресурсы, СССР испытывал определенные трудности в создании тактического ядерного оружия, несмотря на понимание советским руководством его возможностей. Вплоть до конца 1950-х единственным типом тактического ядерного оружия в арсенале СССР были авиабомбы (первой из которых стала в 1954-1956 РДС-4). Ввиду отказа промышленности СССР от создания бомб «пушечного» типа - дорогих и неэффективных, но на тот момент более компактных, чем имплозионные - первые образцы советских ядерных артиллерийских снарядов имели чудовищные габариты около 400-410 миллиметров, и на вооружение не поступили. Аналогичные проблемы имели место и при разработке боевых частей к зенитным и тактическим ракетам.

10 октября 1957 года прошли первые испытания советской торпеды с ядерным боевым зарядным отделением (БЗО). Торпеда 53-58, выпущенная с подводной лодки С-144 (капитан 1-го ранга Г. В. Лазарев) проекта 613, пройдя 10 километров, взорвалась на глубине 35 метров. Результатом её действия стало потопление всех кораблей, предназначенных для испытаний (двух эсминцев, двух подводных лодок и двух тральщиков). Стало ясно, что новое оружие может определить результат не отдельного морского боя, а целой операции. Уже в 1958 году Военно-морской флот СССР принимает на вооружение торпеду 53-58 с ядерной боевой частью РДС-9.

В 1960-ых СССР, успешно разрешив технологические проблемы, принял на вооружение широкую гамму различных тактических боеприпасов, включая артиллерийские снаряды к орудиям обычного калибра, боеголовки тактических и противовоздушных ракет, а также боевые части для противокорабельных крылатых ракет. К концу 1960-ых тактический ядерный арсенал СССР занимал второе место в мире после только американского. Дефицит информации по конкретным типам тактических ядерных боеприпасов не дает установить точные характеристики и тенденции развития таковых. В доктрине СССР, тактическое оружие занимало важное место как средство быстрого развития успеха наступательных операций и препятствования таковым со стороны противника.

Тактическое ядерное оружие в других странах

По некоторым оценкам, Пакистан может разрабатывать тактическое ядерное оружие .

Виды тактического ядерного оружия

Авиационные бомбы

К тактическим обычно относятся авиационные ядерные бомбы, предназначенные для применения авиацией поля боя - истребителями-бомбардировщиками и фронтовыми бомбардировщиками - способными, в отличие от стратегической авиации, обеспечить сброс тактического ядерного оружия с высокой точностью, необходимой для применения вблизи линии фронта. Эквивалент тактических ядерных бомб как правило варьирует от килотонны и до сотен килотонн; однако, известны тактические ядерные бомбы как субкилотонного, так и мегатонного эквивалента.

Наиболее массовым тактическим носителем является истребитель-бомбардировщик F-16 с радиусом действия 930 км, оснащенный одной авиабомбой B61 .

На вооружении авианосной авиации и авиации морской пехоты состоят штурмовики А-6Е с радиусом 1250 км, несущие на себе по 3 бомбы В-61 и многоцелевые самолёты F/А-18 с радиусом 850 км, оснащенные двумя такими же бомбами.

В 2014 году, ВВС США испытали управляемую модификацию B61-12 ядерной бомбы B61, предназначенную для сброса с особой точностью и поражения хорошо защищенных объектов. Ожидается интеграция данного варианта на самолётах США и стран НАТО, в том числе F-16 A/B/C/D, PA-200 Tornado, F-15E, F-35B, LRS-B, B2-A. Модификации B61 могут относится к стратегическому или тактическому вооружению.

Артиллерийские снаряды

Ядерные артиллерийские снаряды появились в начале 1950-ых как средство применять ядерное оружие с высокой точностью непосредственно на линии фронта. Авиация в то время не могла еще обеспечить сброс ядерных бомб с достаточной точностью, чтобы применять их вблизи дружественных войск; ракетное оружие было еще недостаточно надежным и также имело неудовлетворительную точность. Проблема была решена путём создания ядерных боеприпасов, достаточно компактных для размещения в корпусе артиллерийского снаряда.

Первоначально, орудия были специализированными крупнокалиберными системами. К началу 1960-ых, однако, удалось создать ядерные снаряды, применяемые артиллерией обычного калибра. Ядерные снаряды рассматривались как ценное дополнение к обычной артиллерии, способное качественно увеличить её возможности и эффективность при действий против оборонительных порядков неприятеля, его войск и тыловых объектов, а также в контрбатарейной борьбе. Обычно ядерная артиллерия развертывалась на дивизионном и полковом уровне; в 1961-1971, армия США создала тактическое ядерное оружие батальонного уровня, в виде безоткатного орудия «Дэйви Кроккет », способного стрелять надкалиберным субкилотонным ядерным снарядом W54.

Тактические ракеты

Ядерные боеголовки широко применялись для оснащения ракет «земля-земля» и «земля-воздух», в том числе и тактического применения. Первые образцы тактических баллистических и тактических крылатых ракет были созданы еще в 1950-ых; в дальнейшем, именно оперативно-тактические ракеты составили основу арсенала тактического ядерного оружия. К их достоинствам относится высокая точность, мобильность и значительная дальность действия, позволяющая применять их как для поражения объектов на линии фронта, так и в ближнем тылу противника.

Проблемой тактического ракетного оружия является сложность его дифференциации от стратегического. Рост точности боеприпасов в 1970-ых позволил применять в тактических целях как ОТРК, так и БРМД и даже БРСД.

В СССР с 1950-ых и до 1980-ых ядерными боевыми частями оснащались некоторые противокорабельные крылатые ракеты. В других странах разработки ядерных противокорабельных ракет предпринимались неоднократно, но по причинам в основном экономического характера не были доведены до практического результата.

Зенитные ракеты и ракеты «воздух-воздух»

Тактическое ядерное оружие является также эффективным способом борьбы с самолётами и крылатыми ракетами противника. Значительный радиус поражения ядерной боеголовки компенсирует любой мыслимый промах, сводит на нет эффективность средств радиоэлектронной борьбы и позволяет уничтожить одним ударом несколько самолётов в плотном построении. Первым в мире зенитным ядерным комплексом стал американский MIM-14 Nike-Hercules ; в дальнейшем подобные виды боеприпаса были созданы и в СССР. Ядерные боевые части использовались также корабельными зенитными ракетами, в основном как средство гарантированного поражения сверхзвуковых противокорабельных ракет.

В 1950-ых в США также были созданы образцы атомных ракет «воздух-воздух». Компактные системы наведения, необходимые для создания УРВВ, в то время были еще недостаточно надежны, и инженеры рассчитывали компенсировать ошибки наведения применением ядерной боеголовки. Два образца такого оружия - неуправляемая ракета AIR-2 Genie и управляемая ракета AIM-26 Falcon - были приняты на вооружение. Вторая находилась на вооружении недолго, но первая оставалась в арсенале до 1984 года.

Противоракеты

Ядерные боеголовки на противоракетах рассматривались изначально как эффективное средство перехвата боевых частей баллистических ракет противника. Так как точность электронной аппаратуры 1950-1970-ых не позволяла гарантировать прямого попадания в боеголовку баллистической ракеты, ядерная боевая часть, с её обширным радиусом поражения, была единственным надежным способом перехвата баллистической цели.

Так как перехват баллистических ракет предполагался за пределами атмосферы, то основным поражающим фактором должен был стать нейтронный поток. Нейтронное излучение от детонации боеголовки противоракеты пронизывало боеголовку ракеты противника, выводя из строя электронную аппаратуру и нагревая ядерное топливо внутри до разрушения. В дальнейшем, были созданы термоядерные боевые части с увеличенным выходом рентгеновского излучения, которое испаряло и разрушало саму конструкцию боеголовки противника.

В настоящее время, ядерные боевые части на противоракетах не считаются перспективными. Развитие электроники позволило обеспечить прямое попадание противоракетой в боеголовку противника. Кроме того, высотные ядерные взрывы противоракет создавали помехи своим же радарам, затрудняя последующие перехваты.

Инженерные фугасы

В 1960-ых, как в США так и в СССР были разработаны ряд типов инженерных ядерных зарядов - предназначенных для закладки и последующего подрыва на позиции. Подобные заряды предполагалось использовать как в инженерных целях (как особо мощный эквивалент обычных инженерных зарядов), так и в боевых, в качестве своеобразных ядерных мин. Ряд зарядов такого типа был выполнен переносными, и мог быть использован специальными подразделениями для скрытного проведения диверсий в тылах противника.

Подводные атомные заряды

Как США так и СССР разработали значительное количество ядерных зарядов, приспособленных для подводного применения - в виде боевых частей торпед, глубинных бомб, якорных и донных мин, предназначенных для уничтожения кораблей и подводных лодок неприятеля.

Проблема классификации

В настоящее время не существует однозначного и исчерпывающего определения, какое ядерное оружие следует считать тактическим. Грань между тактическим и стратегическим оружием весьма условна и может меняться в зависимости от условий применения. Делались попытки классифицировать тактическое ядерное оружие по:

• Мощности - в целом, тактическое ядерное оружие обычно менее мощное чем стратегическое (что обусловлено возможностью применения вблизи линии фронта, то есть возле дружественных объектов). Однако, эта классификация не является исчерпывающей, так как большинство видов современного ядерного оружия имеют варьирующую мощность. Так, например, считающаяся тактической американская ядерная бомба B61 имеет эквивалент от 0,3 и до 340 килотонн - больше, чем считающаяся стратегической боеголовка W87 .
• Носителям - предполагается, что тактическое ядерное оружие должно развертываться на носителях, не предназначенных для действий на больших дистанциях порядка тысяч километров. Однако, ввиду значительной унифицированности современных видов вооружений, не существует принципиальных помех к установке тактических ядерных боеприпасов на стратегические носители - к примеру, подвески тактических ядерных бомб под стратегические бомбардировщики. Помимо этого, увеличение дальности действия тактической авиации, возможность дозаправки в воздухе и появление дальнобойных крылатых ракет, запускаемых с тактических самолётов, в значительной степени стерли границу между стратегическими и тактическими носителями.
• Назначению - предполагается, что тактическое ядерное оружие предназначено для применения вблизи линии фронта и в ближнем тылу неприятеля, а стратегическое - для поражения глубокого тыла неприятеля. Однако, формальное назначение не препятствует применению тактического оружия в стратегических целях (например, вооружение стратегического бомбардировщика тактическими бомбами), равно как и применению стратегического оружия в тактических целях (например, нанесение удара БРПЛ по важному прифронтовому аэродрому)
• Точности - для тактического ядерного оружия точность является ключевым параметром, так как такое оружие создается исходя из возможности применения его в непосредственной близости от своих войск. Для стратегического оружия эти требования, как правило, менее актуальны, так как стратегическое оружие применяется вдали от дружественных объектов. Однако, общее повышение точности ядерного оружия в 1980-ых привело к тому, что грань между тактическим и стратегическим практически стерлась.

В конце сентября на сайте «Военное обозрение» появился ряд публикаций, посвященных планируемому размещению в Германии на авиабазе Бюхель 20 американских ядерных бомб B61-12. Эту , подхваченную другими мировыми СМИ, опубликовал немецкий телеканал ZDF.

Дошло до того, что это неподтвержденное сообщение журналистов телеканала ZDF прокомментировал пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков. Он заявил буквально следующее: "Это потребует от России принятия соответствующих контршагов, контрмер для восстановления этого стратегического баланса и паритета".

Попробуем разобраться, о каком «нарушении баланса» идёт речь, и что наша страна может этому противопоставить.

С момента обретения ядерной монополии США атомная бомба рассматривалась как стратегическое «супероружие» для уничтожения крупных административно-политических и промышленных центров и о применении её на поле боя речь первоначально не шла. Это обусловлено несколькими причинами. Носителями первых американских ядерных бомб, которые весили порядка 5 тонн, были стратегические бомбардировщики Boeing B-29 Superfortress, сбрасывавшие свой смертоносный груз с высоты 10-11 км. Понятно, что точность бомбометания при этом была не слишком высокой, и существовал риск нанесения удара по своим войскам. Кроме того, поначалу ядерные заряды были «штучным товаром», другими словами их было недостаточно даже для «стратегических целей».

Одновременно с разработкой ядерных бомб и боеголовок большой мощности для стратегических бомбардировщиков и баллистических ракет в США велись работы по миниатюризации ядерных зарядов.

В начале 50-х американские военные стали рассматривать ядерное как средство поражения на поле боя. Это было обусловлено разными причинами.

С одной стороны, применение ядерного заряда мощностью даже в несколько килотонн позволяло создать брешь в обороне противника или уничтожить одним внезапным ударом скопление войск в местах сосредоточения. С другой стороны после утраты «ядерной монополии» в 1949 году американцы прекрасно понимали, что применение «стратегических ядерных зарядов» по территории СССР немедленно вызовет ответный удар по США.

В связи с этим в головах американских генералов и политиков возникла доктрина «ограниченной ядерной войны». Согласно этой доктрине применение ядерного оружия должно было ограничиться локальной территорией за пределами США. В качестве ТВД для применения тактического ядерного оружия (ТЯО) рассматривались: Западная Европа, Корея, Индокитай и Куба.

Основными носителями тактических ядерных бомб стали истребители-бомбардировщики. Впрочем, на флоте первым палубным носителем ядерной бомбы был относительно малоскоростной P2V-3С с поршневыми двигателями. Этот самолёт был создан на базе базового патрульного самолёта Lockheed P-2 Neptune.

На самолёте вместо частично демонтированного вооружения с целью увеличения радиуса действия установили дополнительны топливные баки. В хвостовой части для сокращения разбега при взлёте крепились пороховые ускорители. Все выпущенные в количестве 16 единиц « атомные палубные бомбардировщики» оборудовались радиолокационным бомбардировочным прицелом AN/ASB-1.

Испытательный взлёт P2V-3С с палубы авианосца «Корал Си»

Впервые взлёт с авианосца «Корал Си» с нагрузкой на борту весом 4500 кг состоялся 7 марта 1949 года. Взлётный вес P2V-3С составил более 33 тонн. На тот момент это был самый тяжёлый самолет, взлетавший с авианосца.

Никаких средств для посадки на авианосец самолёт не имел. В случае боевого вылета бомбардировщик был одноразовым, он должен был сесть на сухопутный аэродром или лётчики выбрасывались на парашютах.

Какова была вероятность выжить в случае встречи с реактивными МиГами у этого достаточно крупного самолёта, развивавшего скорость чуть более 500 км/ч, можно только догадываться. Скорее всего американские адмиралы тоже задумывались об этом. После появления достаточно компактных ядерных бомб, которые могли нести палубные реактивные ударные самолёты и крылатые ракеты, все P2V-3B были исключены из списка палубных носителей ядерного оружия.

При всех многочисленных достоинствах реактивных истребителей-бомбардировщиков в качестве носителей тактических ядерных бомб они имели и недостатки. Например, точность бомбометания позволяла наносить удары только в глубине обороны противника, эффективность применения боевой авиации находится в прямой зависимости от погоды и времени суток, к тому же боевые самолёты уязвимы от средств ПВО.

Для «ядерного оружия поля боя» требовались достаточно точные, всепогодные, неуязвимые для средств ПВО и по возможности мобильные и компактные средства доставки.

Такими носителями стали тактические (ТР) и оперативно-тактические (ОТР) ракеты. В 50-70-е годы в США был создан ряд ракет с двигателями, работающими как на твёрдом, так и на жидком топливе.

Ракеты «Онест Джон», «Литтл Джон», «Сержант», «Капрал», «Лакросс», «Ланс» имели достаточно высокую мобильность, их точность позволяла наносить удары по объектам, расположенным вблизи линии боевого соприкосновения войск.

Самоходная пусковая ТР «Ланс»

Часть этих ракет была передана американским союзникам. Например, ракеты «Ланс» (дальность пуска с ЯБЧ -120 км) поставлялись в Великобританию, ФРГ, Нидерланды, Италию, Бельгию.

Следуя соглашениям, заключённым США с этими странами, ядерные боевые части, хранящиеся на американских базах в Европе, передавались в ракетные подразделения стран - сателлитов в случае угрозы начала войны. В том числе предполагалось передавать и «нейтронные заряды», производство которых было налажено в начале 80-х. Всего было изготовлено 380 нейтронных боевых частей к ракетам «Ланс».

Успехи, достигнутые в области миниатюризации ядерных зарядов, позволили создать «атомные снаряды» для артиллерийских орудий.

В начале 50-х для усиления армейских корпусов армии США в Европе поступило 280 мм «атомное орудие» М-65 со снарядом Т-124 (с ядерным зарядом мощностью 15 кт).

Орудие М-65

Это орудие могло вести огонь на дальность до 24 км, при этом половина снарядов попадала в круг диаметром 130 метров. Вес артиллерийской системы в походном положении составлял 75 тонн.

Пушка М-65 состояла на вооружении не долго, из-за чрезмерной массы её проходимость и мобильность были неудовлетворительными.
Оборудование огневой позиции занимало несколько часов.

В 1957 года на вооружение был принят 203 мм артиллерийский снаряд М-422 с ЯБЧ, мощность которого в зависимости от модификации составляла 5-40 кт. 203 мм ядерными снарядами могут вести огонь 203 мм самоходные артиллерийские установки М55 и M 110.

Специально для гаубиц типа M 110 в конце 70-х создан активно-реактивный снаряд М753 с ЯБЧ мощностью до 1,1 кт. Ядерная боевая часть изготавливалась в двух вариантах: с «обычным» ядерным зарядом и с ядерным зарядом, который имеет при взрыве повышенный выход нейтронов.

В 1963 году на вооружение поступил 155-мм снаряд М-454, оснащенный ядерной боевой частью W-48 мощностью 0,1 кт. В 1989 году был принят на вооружение 155-мм снаряд М-785 с ядерной боевой частью W-82 мощность 1,5 кт.

Эти 155-мм снаряды могут входить в боекомплект наиболее распространенных в НАТО самоходных гаубиц М109 и FH70, а также буксируемых гаубиц М114А1 и М198.

Самыми лёгкими и необычными стали американские «ядерные безоткатки» системы «Деви Крокет»: 120-мм М28 и 155-мм М29. В 1962 году они поступили на вооружение американских пехотных дивизий в Европе.

155 мм безоткатное орудие М29

Оба орудия, стрелявшие одинаковым надкалиберным снарядом М-388 с ядерным зарядом мощностью до 1 кт, были системами «ближнего боя» с дальностью стрельбы до 2 км у М28 и до 4 км у М29.

В 60-е годы тактическое ядерное оружие поступало во все рода войск американских вооруженных сил. Кроме наступательных вооружений ядерными боеголовками оснащались и сугубо оборонительные системы.

Так более половины американских зенитных ракет противовоздушных комплексов «Найк Аякс» и «Найк Геркулес» несли ядерные боеголовки. Размещённые в США и Канаде сверхдальние ЗРК «Бомарк» были вооружены только ими.

Дело дошло до того, что ядерными боевыми частями снабжались авиационные неуправляемые реактивные снаряды, которые предполагалось применять по советским дальним бомбардировщикам.

В Западной Германии вдоль транспортных магистралей была создана сеть колодцев для закладки американских ядерных фугасов. Таким образом, командование военными силами НАТО предполагало бороться с советскими таковыми клиньями, рвущимися к Ламаншу. Правда, мнением по этому поводу немцев, живущих в ФРГ, никто не интересовался.

Запуск ракеты советского тактического ракетного комплекса «Луна-М»

До начала 70-х годов СССР значительно уступал США по насыщенности войск тактическим ядерным оружием. Советским ответом на массовое развёртывание американского ТЯО в Европе стали твёрдотопливные ракеты мобильных комплексов «Марс», «Филин» и «Луна», а также жидкостные, имеющие большую дальность стрельбы Р-11 и Р-17. Свою нишу заняли крылатые ракеты ФКР-1 (КС-7) и ФКР-2 (С-5).

Самоходная пусковая установка ФКР-2

Носителями советских тактических «спецбоеприпасов» стали бомбардировщики Ил-28 и Як-28Б, истребители-бомбардировщики Су-7Б и специально «заточенные» для применения ядерной бомбы РН-25 истребители МиГ-21СН и МиГ-21СМТ.

Ядерными зарядами оснащались противокорабельные ракеты морского и воздушного базирования, торпеды и глубинные бомбы.

Для поражения групповых целей в условиях сложной помеховой обстановки зенитные ракеты со «спецбоеприпасами» были введены в боекомплект ЗРК: С-25, С-75, С-200 и С-125. Причем С-125 мог применять их по морским и наземным радиоконтрастным целям.

По всей видимости, первыми отечественными «атомными» артиллерийскими системами стали 240 мм самоходные миномёты «Тюльпан» и 203 мм гаубицы Б-4М. Вскоре снаряды с ЯБЧ получили 152 мм самоходные «Акация» и буксируемые Д-20.

В 80-е годы Советский Союз обогнал по количеству развёрнутых тактических ядерных зарядов США. По некоторым данным по состоянию на конец 80-х годов в советских вооруженных силах имелось около 22000 единиц ТЯО.

В 1990-2000 годы количество американского и российского тактического ядерного оружия сократилось в разы. Так как этот вид ядерного оружия не попадает под какие либо международные договорённости, США и Россия не публикуют официальной статистики, касающейся этой области.

По экспертным оценкам в вооруженных силах США имеется около 500 единиц ТЯО. В это число входят примерно 100 ЯБЧ для крылатых ракет (на складах) и 400 ядерных свободнопадающих авиабомб В61 разных модификаций. Около 200 таких авиабомб находится в хранилищах американских авиабаз в Европе.

Стоит подробней остановиться на семействе американских ядерных свободнопадающих бомб В61. Этот тип ядерного оружия средней мощности разработан Лос-Аламосской научной лабораторией специально как боеприпас, который мог бы доставляться фронтовой авиацией на внешней подвеске.

Это была достаточно совершенная конструкция, за прошедшие годы техническая и технологическая часть бомб мало изменилась. Основные изменения в конструкции коснулись повышения уровня надёжности и безопасности. В настоящее время свободнопадающие ядерные авиабомбы В61 практически вытеснили все остальные образцы из ВВС США.

Ядерная бомба B-61

Первая модификация В61-0 поступила на вооружение в далёком 1967 году. С тех пор появилось 9 серийных модификаций и в общей сложности собрано более 3000 ядерных бомб этого типа, которые поступили на вооружение тактической и стратегической авиации.

Особенностью В61 является возможность изменения уровня мощности заряда перед боевым применением в зависимости от типа цели и тактической обстановки. Максимальная мощность бомб этого семейства находится в пределах 340 кт.

Бомба имеет сварной металлический корпус, длиной 3580 мм и шириной 330 мм. Вес большинства В61 находится в пределах 330 кг, но может изменяться в зависимости от конкретной модификации. По некоторым данным масса перспективной разрабатываемой В61-12 будет превышать 500 кг.

Большинство бомб семейства В61 снабжены тормозным нейлоново-кевларовым парашютом. Он нужен для того, чтобы дать время самолёту-носителю безопасно покинуть зону поражения, что существенно облегчает боевое применение.

В 50-60-годы основным приёмом применения ядерных свободнопадающих бомб истребителями-бомбардировщиками, было бомбометание с кабрирования (так называемая «петля самоубийцы). Для выполнения этого манёвра требовалось очень хорошая натренированность и лётная подготовка пилотов, но риск при этом был весьма существенным.

Ядерная бомба B-61 на разных стадиях сборки

В настоящее время из 9 модификаций В61, 5 остаются на вооружении. Это бомбы моделей: В61-3, В61-4, В61-7, В61-10(в резерве), В61-11. Последняя 11-я самая современная модификация весом около 540 кг принята на вооружение в 1997 году. Всего было собрано около 50 бомб В61-11.

Больший вес 11-й модификации по сравнению с более ранними объясняется более прочным и толстым корпусом бомбы, специально созданной для разрушения хорошо укреплённых бункеров. Эта бомба рассчитана на подрыв с задержкой после заглубления в твёрдый грунт на глубину несколько метров.

По своей эффективности по подземным укрытиям взрыв В61-11 эквивалентен 9-мегатонному заряду, подорванному на поверхности без заглубления. Но в зависимости от задачи взрыватель бомбы может быть установлен на наземный или воздушный подрыв.

После окончания «холодной войны» США и Россия существенно сократили свои ядерные потенциалы, это коснулось и тактического ядерного оружия, размещённого в Европе.

В начале 2000-х были вывезены ядерные бомбы В61 с крупнейшей американской авиабазы в Европе - «Рамштайн» в Рейнланд-Пфальце. В настоящее время эта авиабаза ВВС США в ФРГ используется только самолётами военно-транспортной авиации.

«Торнадо» IDS 33-й тактической авиационной эскадры Люфтваффе

Ядерные бомбы В61 в количестве, приблизительно, 20 единиц остались на территории Германии в хранилище немецкой военно-воздушной базы в Бюхеле, где располагается 33-я авиаэскадра люфтваффе, на вооружении которой состоят истребители-бомбардировщики «Торнадо».

Спутниковый снимок Google earth: предполагаемое место размещения хранилища ядерных бомб на авиабазе Бюхель

Впрочем, в ФРГ размещено не самое большое количество американских ядерных бомб. Примерно 90 В61 хранятся в Италии и Турции. Также они имеются на территории Бельгии и Нидерландов.

Может показаться странным, но в сохранении тактического ядерного оружия в Европе заинтересована в первую очередь Россия. В настоящее время наши «партнёры» по НАТО имеют значительное превосходство в области обычных вооружений. Тактическое ядерное оружие, которого в распоряжении российской армии значительно больше, чем в американской, является тем козырем, которым можно это превосходство свести к нулю.

Официальные сведения по российскому ТЯО никогда не публиковались и являются закрытой информацией. Согласно большинству экспертных оценок, в настоящее время российский тактический ядерный потенциал оценивается примерно в 2000 боеголовок.

Сюда входят около 500 свободнопадающих ядерных бомб и авиационных ракет для бомбардировщиков Ту-22М3 и Су-24М и М2. Ещё около 1000 единиц - это боевые части, устанавливаемые на противокорабельные, противовоздушные и ракеты системы ПРО А-135, торпеды, глубинные бомбы и крылатые ракеты большой дальности многоцелевых АПЛ. Остальное - это ядерные мины и снаряды для ствольной артиллерии, а также боеголовки для оперативно тактических ракетных комплексов.

В мирное время большая часть тактических ядерных зарядов хранится на объектах ядерно-технических подразделений 12-го ГУМО, которые отвечают за обслуживание и безопасность российского ядерного оружия. Но доставка и подготовка российского ТЯО к боевому применению отрабатывается в войсках ежегодно.

США неоднократно подымали вопрос о сокращении российского тактического ядерного оружия до «приемлемого уровня международной безопасности», стремясь лишить российскую армию этого козыря.

Грань между тактическим и стратегическим ядерным оружием достаточна условна. Можно вспомнить события «Карибского кризиса», когда на Кубе помимо баллистических ракет были размещены крылатые ракеты ФКР-1 и фронтовые бомбардировщики Ил-28, которые в силу близкого базирования к США стали, по сути, стратегическими носителями.

Тоже относится и к планам развёртывания в Калининградской области ОТР «Искандер». С их помощью можно успешно решать стратегические задачи по нейтрализации элементов американской ПРО в Европе.

Таким образом, базы НАТО в Европе куда уязвимей для более многочисленного российского тактического ядерного оружия, чем объекты на нашей территории.

Что касается американских ядерных бомб в ФРГ, из-за которых началась шумиха, то они не играют особой роли в ядерном балансе на континенте. В конце концов, та же Франция, являющаяся активным членом военной структуры НАТО, обладает куда более внушительным тактическим ядерным арсеналом, но почему-то этот факт никаких заявлений «пресс-секретаря» это не вызывает. Очевидно, что в данном случае речь идёт о новом витке «информационной войны».

Новая модификация американских ядерных бомб В61-12 только проходит цикл испытаний, завершение которых планируется в 2018 году. Реализация этого проекта должна уменьшить расходы на содержание и обслуживание тактических ядерных бомб.

Американские военные намерены поэтапно заменить модификацией B61-12 все ядерные бомбы этого семейства, за исключением В61-11. Кроме того, предполагается повысить надёжность и безопасность новых бомб.

Испытательный сброс В61-12

В61-12 должны также стать первыми корректируемыми ядерными бомбами. В зависимости от боевой обстановки предполагается использовать инерциальную или систему наведения аналогичную JDAM.

В целом речь идёт не об усилении тактического ядерного арсенала США, а о попытке создания унифицированного образца, более гибкого в применении, призванного заменить большинство ранних вариантов В61.

Но немецким истребителям-бомбардировщикам «Торнадо» вряд ли суждено стать носителями новых ядерных бомб В61-12. К 2020 году ввиду выработки ресурса планируется списать все самолёты этого типа. Только журналисты телеканала ZDF, опубликовавшие очередную «сенсацию», очевидно, этого не знали.

По материалам:
http://atomas.ru/milit/mk61.htm
https://www.flightglobal.com
http://www.nationaldefense.ru/includes/periodics/geopolitics/2011/0310/10165834/detail.shtml