Главная / Лекарства / Где китайцы рубят лес. Безлесные братья

Где китайцы рубят лес. Безлесные братья

Ученые считают, что во время последних ледниковых периодов в России не было угрюмой тайги, а присутствовала бескрайняя тундростепь, где паслись мамонты, шерстистые носороги и овцебыки. Потом пришли люди, съели мамонтов — и всё поросло лесом, потому что некому стало вытаптывать деревья и удобрять травы.

Восстановить тундростепь страны можно, используя национальный характер и международное экономическое сотрудничество.

Пожары и рубки ежегодно в среднем уничтожают 3-4 миллиона гектаров леса. Захламленность тех участков, что образуются после вырубок, способствует росту количества лесных пожаров, что, в свою очередь, ведет к дополнительным рубкам — под предлогом ликвидации последствий. Круг замыкается.

Спрос на древесину велик в Европе и растет в Китае, где рубки в естественных лесах ныне запрещены. И нужды Китая обеспечивает Россия — четверть отечественной древесины идет в Поднебесную. Объем растет с каждым годом.

При этом местная власть отчитывается вовсе не об этом, вернее, как бы не совсем об этом, - рассказывают о притоке китайских инвестиций в «заготовку и глубокую переработку древесины».

Как результат — вся доступная для транспорта сибирская тайга зияет проплешинами вырубок и черными гарями.

В южных районах лес отступает на север, и если последовательно продолжить начатое — внуки как раз и увидят воссоединение тундры и степи. Разве что не увидят мамонтов.

Правда, в регионах расширяется сопротивление вырубке и вывозу древесины. В Интернете можно найти с дюжину петиций, под которыми подписались тысячи людей, — как против уничтожения конкретных лесов, так и вообще экспорта древесины в Китай.

«Сейчас «по закону» почти все экологические ограничения на рубки сняты... и за последние 10 лет мы потеряли половину того, что копилось тысячелетие… Выступить с инициативой полного перехода лесозаготовительной отрасли в Приморском крае на плантационное выращивание в течение ближайших 5 лет» — например, — специалист по экологии кедрово-широколиственных лесов, а с ней и 32 тысячи подписантов.

Люди не только пишут. 11 мая в Закаменском районе Бурятии прошел сход , отказавший в аренде «приоритетному проекту по освоению лесов» фирмы МТК-JK и её китайскому владельцу. Закаменцы тут же учредили народный совет по лесному контролю. Через три дня милиция полтора часа пыталась разогнать демонстрантов, требовавших на пороге Хурала (местного парламента) в Улан-Удэ «гарантии отказа от китайских рубок ».

Глава Бурятии Цыденов сделал противоречивое заявление , совмещающее уважение к волеизъявлению «введенных в заблуждение» закаменских жителей с обещанием отдать арендатору лес в соседнем Еравнинском районе и — в целом — навести порядок в лесах и головах смутьянов. Одна беда — в затылок бурятской власти дышат еще три «приоритетных проекта» с федеральными лоббистами и иностранными инвесторами, а также половина населения лесных районов, живущая лишь рубками — легальными и нелегальными.

У соседей дела еще хуже. Эколог-краевед из Забайкальского университета Олег Корсун сообщает , что в Хилокском районе — одном из самых лесных районов края — не могут выделить гражданам жалкие 20 кубов леса для индивидуального строительства. Площади годных к рубке лесов сокращаются настолько, что и своим-то начинает не хватать — констатирует ученый. В крае родился мем — «В Маньчжурию за древесиной», потому что в этом китайском приграничье сосредоточены мощности по обработке ввозимых из Сибири лесоматериалов.

Руководитель лесной программы Гринпис Алексей Ярошенко в статье «Великое китайское разорение лесов Сибири » убедительно доказывает, что, в основном, не «китайцы массово вырубают леса Сибири», а российские граждане — чтобы насытить китайский рынок. Но такие объемы экспорта необработанной и слабо обработанной древесины — результат не местного произвола, а решений федеральных органов, отчасти вызванных мифом о неисчерпаемых лесных богатствах России.

Главная особенность как китайских, так и не китайских рубок состоит в том, что хвойные леса используются как практически не возобновляемый природный ресурс. Выращиванием таких лесов, то есть, собственно лесным хозяйством в классическом его понимании, в таежной зоне практически никто не занимается. Природное восстановление занимает более столетия, а пожары и изменения климата делают его в принципе проблематичным.

Таежные леса используются просто как природное месторождение бревен — а любое месторождение рано или поздно исчерпывается.

Эту проблему невозможно решить одним лишь ограничениями на экспорт или на работу китайских предприятий — поскольку российский рынок потребляет древесину столь же бесхозяйственно, а российские лесозаготовители относятся к лесам ничуть не бережнее китайских. Потому необходимы одновременные действия и по приведению российского лесного законодательства в сколь-нибудь приличное состояние, и по прекращению конкретных проектов, в наибольшей степени угрожающих сибирским и дальневосточным лесам.

Как пример проекта, который необходимо прекратить, эколог Ярошенко рассказывает о строящемся Амазарском лесопромышленном комплексе (он же », он же компания « »), который предполагает ежегодное производство 400 000 тонн целлюлозы и 700 000 кубометров пиломатериалов.

По мнению эксперта Гринпис, проект абсурден — на его долгую работу, а эффективно выращивать леса на мерзлотных почвах невозможно. В 2016 году инициаторы проекта, наконец, тоже признали, что они не могут арендовать лесные площади достаточные для обеспечения даже первой очереди завода и обещали закупать недостающее у неизвестных «сторонних поставщиков». Вероятнее всего, основной смысл проекта не в развитии собственно лесоперерабатывающего комплекса, а в оправдании строительства пограничного мостового перехода через Амур, чтобы лес было вывозить удобнее.

Еще в 2003 году обещание построить целлюлозный завод было дано властями провинции Хэйлунцзян, чтобы предотвратить закрытие , по которому гнал в Китай кругляк бизнесмен Нагель, соратник тогдашнего губернатора. Но в 2007 году переход закрыли из-за нарушений, а проект Амазарского ЛПК занялся освоением кредитов Банка развития Китая. За следующие 11 лет завод не достроили, но, освоив 28 миллиардов рублей, наломали дров: попытались забрать в аренду территории , перекрыли плотиной Амазар - крупный приток Амура, фальсифицировали результаты общественных слушаний и т.д.

Наконец, в 2018 году проект остался без инвестиций, окончательно провалив размещение на , куда направили жалобу международные экологические организации. Кажется, есть все основания остановиться и пересмотреть нежизнеспособный проект, но это политически затруднительно.

Вот уже третий губернатор Забайкалья отчитывается перед Москвой о «создании крупнейшего китайского лесохозяйственного проекта в России». Несколько губернаторов провинции Хэйлунцзян ушли на повышение за «построение китайского-монгольско-российского экономического коридора Инициативы Пояс и Путь на крайнем севере Китая». Ведь отчитываться о взаимном сотрудничестве ни российским, ни китайским местным властям, кроме как рассказами об экспорте сырья — больше и нечем.

И чем бесперспективнее становился этот проект, тем больше внимания и льгот он получал от государства. Ныне это «приоритетный инвестпроект» Минпромторга с многократным снижением лесных выплат, а также «приоритетный инвестиционный проект» края с налоговыми льготами. В декабре 2017 китайские товарищи вообще попросили финансирования этого долгостроя в Российско-китайском инвестиционном фонде, наполовину наполняемом российскими налогоплательщиками. Плюс к тому администрация Забайкальского края подсуетилась и включила строительство моста Покровка-Логухэ в «Концепцию развития приграничных территорий Дальневосточного федерального округа и Байкальского региона«, а также — в рекомендации Совета Федерации РФ по развитию края.

Китайцы тоже не отстают. Переход Покровка-Логухэ включен в перспективные планы Инициативы «Пояса и пути» провинции Хэйлунцзян, что дает гипотетическую возможность подоить национальные инфраструктурные фонды. Чтобы загладить провал проекта и вписаться в Программу КНР «Шелковый путь», никому ненужный долгострой китайские партнеры переименовали в «Амазарский парк торгово-лесопромышленного сотрудничества "Полярная"«. Теперь предполагается, что помимо так и не запущенных целлюлозно-лесопильных производств, появятся предприятия еще 10 типов, на которые нет даже обоснования инвестиций. Для организации этого промпарка учреждена "Инвестиционная управляемая компания в зоне торгово-экономического сотрудничества в лесной отрасли «СИНБАН ГУОЦЗИ».

Происходящее указывает на то, что целлюлозный завод тут, скорее, ширма, а реальная задача — закрепиться в Амазаре под любым предлогом, имитируя создание каких угодно производств.

Но случилась осечка: по необъясненным публике причинам, Управляющая компания «СИНБАН ГУОЦЗИ» с декабря 2017 находится в стадии ликвидации . Комично, но как раз создание Амазарского промпарка фигурирует в «Перечне мероприятий социально-экономического развития Забайкальского края на 2018-2025гг .», подписанном Медведевым 3 мая. Документ обещает 14 миллиардов на развитие Забайкалья, но благоразумно не выделяет ни копейки денег на Амазарский промпарк и сопутствующую инфраструктуру.

Итак, Амазарская афера движется к неизбежному краху, и надо сделать так, чтобы он наступил не путем уничтожения последних лесов Забайкалья. Но пока Амазарский проект умирает в муках, Минпромторг приводит его как пример успеха, рекламируя перед китайскими инвесторами возможности инвестиций в новые мощности. И в течение только последнего года подписано уже несколько договоров о создании и расширении целлюлозных производств от Архангельска до Хабаровска.

Механизм уничтожения лесов Сибири понятен: у китайцев жесткая установка беречь собственные леса и большая потребность в древесине. Они с детства слышат про «богатую ресурсами страну на севере». Россия же не способна представить китайцам актуальные данные о запасах сырья — лесоустройство проводилось 5-15 лет назад — еще до больших пожаров. Китайцы готовы и на слово поверить, поскольку заключенный с РФ договор поможет им получить дома кредиты. Так что российская сторона играет с огнем, пытаясь обратить китайские экологические ограничения и геополитические чаяния в свое конкурентное преимущество. Правительство уже снизило экологические и социальные требования к проектам лесного хозяйства так, что ниже некуда. Уже, например, заказники вырубают («Новая», например, уже рассказывала про вырубаемые в Иркутской области заказники).

Так что Россия лишь БЫЛА крупнейшей лесной державой.

Семен Ласкин — специально для «Новой»

Хитрые китайцы еще точно не решили, как поступить с Сибирью. Но уже, на всякий случай, они оперативно вывозят самое дорогое, что есть у нее – это тайга. Сначала Дальний Восток, теперь и Сибирские просторы: все вырубается под корень. Причем, если раньше китайцам нужно было официально выкупать лес «за дарма» у местных администраций, подкупая глав районов, то нынче в рамках сотрудничества двух сверхдержав России и КНР, Кремль предложил Китаю гектары леса в аренду… под вырубку разумеется!

Иркутск – самый, что ни на есть Сибирский город. Именно он пострадал от китайцев больше всего. И это не новость «последнего дня». Уже многие годы китайцы выращивают на местных землях овощи и поставляют их на прилавки местных магазинов. Одно из крупнейших парниковых хозяйств Хомутово, которое находится всего в 17 км от Иркутска, полностью принадлежит жителям КНР. Эти земли, в прошлом принадлежащие совхозу, местные жители сдали китайцам по 60 тысяч за 8 гектар. Мощная химия, на которой выращиваются овощи, никого не смущает, ведь цены на них гораздо ниже отечественных, а на прилавках, не стесняясь так и пишут «Хомутово». Китайцев все устраивает, кроме нашей ракетной базы и крупнейшего хранилища самих ракет. Хитрые китайцы мастерски умудрились выращивать овощи прямо между этими двумя секретными объектами. Вы думаете выращивание овощей - это главная проблема? Тогда Вы глубоко ошибаетесь!

Как известно в КНР своего леса уже давно практически не осталось. Жалкие 95 млн. гектар – это смешно. Вырубили они у себя все! Но заботливое правительство запретило любые вырубки на территории своей страны! Более того, китайцы начали засаживать пустые земли новыми деревьями! Несмотря на это, КНР уже получила от природы свою отдачу за вырубленные леса: бескрайние пустыни, наводнения и жуткие засухи просто обрушились на бедные «китайские головы». Но ведь лес то нужен? А есть он где? Правильно! В богатой Сибири! Южнее Байкала они вырубили все в самую первую очередь. За несколько лет китайцы умудрились оставить после себя одни пеньки, весь лес был заботливо спилен и вывезен в Поднебесную.

Дальше они двинулись в сторону Иркутской области. На сегодняшний день вдоль Александровского тракта вся древесина вырублена. Не осталось ничего. Конечно кроме тонкой кромки лесополосы возле самого тракта, которая своеобразной ширмой прикрывает этот грабеж. Вы представьте только, в 2005 году по неким данным было вывезено в КНР 16,5 миллиона гектар чистого леса! При этом через границу прошло свыше 21 миллиона (главное же грамотно на руки дать!) только по железной дороге. В сети полно видео, где Сибиряки снимают длинные вереницы груженых машин с лесом, которые и днем и ночью, не переставая вывозят сибирский лес в Поднебесную. В сутки только из Иркутской области в КНР уходит свыше 400 вагонов кругляка. И это огромные цифры.

На сегодняшний день (2017 год) вся Сибирь стонет от китайцев. Повсюду строятся заводы, промышленность выкупается, лес массово вывозится, а улицы городов заполняют счастливые жители КНР. Кафе, рестораны, магазины и промышленность – не плохое капиталовложение для китайских бизнесменов. Местные жители уже привыкли. Что же касается нашего леса? Его все меньше и меньше! На границе с КНР свыше 40 заводов по деревообработке на 1 километр. Работа кипит! В Октябре текущего года из Сибири и Дальнего Востока было вывезено рекордное количество леса. Вырубки уже видно даже из космоса. Все молчат. А китайцы уверенно ползут дальше, вырубая и выкупая все, что только можно. На данный момент на нашем Байкале строится огромный завод, в который КНР инвестирует свыше 1 миллиарда рублей. Как говорят экологи, этот завод уничтожит Байкал и приведет к необратимым экологическим последствиям… радует, что лесу ничего не будет! Его ведь уже заботливо срубили и вывезли в Поднебесную.

Пора положить конец разбозариванию природных богатств нашей родины.Убедительно просим нашего президента разобраться со сложившейся ситуацией и принять соответствующие меры.

По объему леса с Россией может соревноваться разве только Бразилия, которая догоняет нас по территории. Но при этом лес — самый неэффективно используемый в нашей стране ресурс. Что мы делаем с древесиной? По сути, просто продаем за границу кругляк. Причем от продажи этой бюджет недополучает огромные суммы, ибо большей частью это контрабанда.

Сегодня идет активная вырубка лесов в Сибири, причем занимаются этим делом не только российские компании. Дело в том, что сибирские леса давно распродаются китайцам. В аренду под вырубку сдаются миллионы гектаров. Поэтому при покупке китайских тетрадей, карандашей и других изделий из древесины, россияне, можно сказать, возвращают лес на родину. Только вот родина от этого леса ничего не заимела в плане поступлений в бюджет, загруженности производств и рабочих рук. Беда в том, что китайцы увозят кругляк, заплатив лишь единожды и лишь в одни руки. В последние годы в российской блогосфере стало нарастать волнение по поводу вырубки сибирского леса. Граждане бьют тревогу, что это происходит совершенно бесконтрольно со стороны государства и в совершенно необъятных масштабах.

"В шоке! Один миллион гектаров сибирского леса продали китайцам! Они осваивают наше богатство под корень…", — ужасается блогер Марина .

"Тоже мне новость! да у нас в Читинской области лес с 1991 года китайцами вырубается и вывозится. Если раньше по договорам они имели право вывозить только "горелик" — после пожаров на корню стоящий, то сейчас везут все, что можно и нельзя, охреневшие от безнаказанности. Поскольку мало того, что сами поджоги организовывали, так под эту лавочку рубили все подряд. Приморье и Дальний Восток вырубали еще при Союзе — ценнейшие породы: дубы, сосны, кедры, ильмы, ясени… Мои родители живут на Востоке, в той части, где лес стеной стоит, точнее стоял. приезжаю домой и не узнаю родных мест… повырубали и продолжают…", — пишет на одном из форумов Томска пользователь Офигения .

"Ладно у вас там 250 километров до границы, а тут в Томской области? Да еще и треть страны этот лес на товарняках едет… и ничего! Нарушений не замечено! Тьфу! Те же китайцы своих повинных в этом расстреляли….", — замечаетUSSR

"А мне вот правда страшно… леса горят, их незаконно вырубают, а тут еще и законно продают всем подряд в таком количестве, что скоро самим дышать нечем будет" — замечает evgesh-ka

На самом деле ситуация такова, что лес не прочь сбывать и сами жители приграничных дальневосточных поселений, которые объясняют свое участие в черном рынке сбыта кругляка отсутствием работы. Получается, что вместо того, чтобы выстроить завод по переработке древесины, с целью ее дальнейшей поставки в Китай легальным путем. Что позволит обеспечить жителей отдаленных населенных пунктов работой, некие лица, с позволения сказать, бизнесмены, договорившись с местными властями, вырубают ресурс национального значения и продают его в виде кругляка, нередко в обход таможенных пунктов. А китайцы за кубометр этого леса готовы платить по 40 долларов, сразу и наличными. Неприглядная ситуация, которой очевидно не хватает контроля не со стороны местечковых органов, а контроля на федеральном уровне.

Несмотря на то, что в центре внимания чаще всего оказывается вырубка именно сибирских лесов, (что связано, наверно, с опасениями освоения земель Дальнего Востока китайцами) черные лесорубы трудятся и на Алтае, и даже в Карелии, которая зовется "легкими Европы", благодаря чему за этим северным лесом активно приглядывают европейские защитники природы. Попробуем разобраться, почему чиновники из Федерального агентства лесного хозяйства (Рослесхоз) закрывают глаза на столь огромные кражи, которые за два десятилетия приобрели масштабы национального бедствия?

"К сожалению, несколько лет назад, полномочия по лесному контролю были переданы субъектам РФ, а Рослесхоз лишь следит за соблюдением этих полномочий субъектами, — ответил на вопрос "Правды.Ру" общественный деятель и бывший замглавы Росприроднадзора Олег Митволь , — И к сожалению, мы видим, что эта система не работает, потому что в огромных количествах лес вывозится и на Северо-Запад, в Финляндию, а потом мы покупаем изделия из этого леса, и что еще более страшно, с каждым годом растет количество кругляка, уходящего в сторону Китая. Это Сибирь и Дальний Восток. И, к сожалению, в связи с тем, что никто об этом ничего не говорит, реально это все остается за кадром, а это многомиллиардный бизнес, который прекрасно ведут компании, связанные с местными чиновниками, и чувствуют себя вольготно. У них есть какие-то, видимо, отношения с таможенниками, потому что не видеть эти потоки невозможно".

Как заметил Митволь, государство, и в частности президент страны Владимир Путин, "давно уже декларировали вступление в силу законов, которые бы делали невыгодным вывоз кругляка, а делали бы выгодной только вывоз лесной продукции", однако до сих пор эти законы не приняты. "Мы помним, что президент несколько раз проводил совещания по незаконному вывозу леса. А воз и ныне там. К сожалению, видимо, те люди, которые сегодня за это дело отвечают, абсолютно не справляются и не хотят справляться, — заключает экс-замглавы Росприроднадзора, — Федеральная власть даже особо и не знает, что происходит. Я не слышал, чтобы Рослесхоз эффективно боролся с неисполнением полномочий субъектами и, как следствие, экспортеры кругляка предоставлены сами себе".

И что из этого выходит? Согласно расследованию американских экологов, результаты которого стали известны этой осенью, до 80 процентов древесины, вырубаемой в России, распродается незаконным путем. Дальневосточная древесина с успехом нелегально поставляется в Китай, а оттуда едет в США, Европу и Японию. Далее из этого дерева производятся товары, которые поставляются на российский рынок и сбываются по огромной цене, включающей в себя поставку, обработку древесины и так далее. Причем в бюджет РФ от этих 80 процентов российского леса не поступает ни копейки. И проблему по сути никто не решает. "Правда.Ру" решила узнать, почему российские власти упускают из вида кражу лесоресурса, тогда как в условиях бюджетного дефицита, когда власти пытаются заткнуть все дыры, через которые происходит утечка денег, доход от переработки и легальной продажи леса мог бы отчасти поправить ситуацию?

Как рассказал Олег Митволь, черный рынок кругляка наиболее эффективно можно было бы обратить в легальный бизнес при помощи законов, стимулирующих развитие переработки российского леса экономически. Насколько это осуществимо в условиях бюджетного дефицита, на уровне идеи сказать трудно, однако пока не появятся регулирующие этот вопрос законы, на рынке древесины будет промышлять лесная мафия. Не больше ли средств теряет Россия из-за нелегальной торговли лесом, который переправляется за границу?

"Это многомиллардный бизнес, причем не весь он идет через таможенные посты и, конечно, как следствие, когда есть черный бизнес с огромными деньгами, можно говорить о лесной мафии, — рассказал Митволь, подчеркнув, что средства борьбы с этим рынком есть, — Во-первых, необходимо заставлять субъекты РФ исполнять свои полномочия, это должен делать Рослесхоз. Во-вторых, должны действовать законы, которые бы фактически запретили вывоз кругляка. Но, видимо, кому-то выгодна ситуация, когда миллиарды долларов остаются в карманах, а лес нещадно рубят. Кстати, в Китае такого нет, они больше сажают, чем рубят. Государство все контролирует, и все".

О госконтроле за российским лесом "Правда.Ру" побеседовала с председателем Комитета ГД по природным ресурсам и природопользованию Владимиром Кашиным, который рассказал о законопроекте, направленном на решение проблемы черных лесорубов:

"Существуют три великие проблемы — это пожары, борьба с вредителями, болезнями и, конечно, черные лесорубы и недобросовестный бизнес. Все эти вот три больших проблемы породили четвертую — это отсутствие воспроизводства, уничтожение питомников по производству лесных культур. В последние года два-три мы много работали, провели президиум госсовета в Бурятии, через поручения президента получили необходимость и поддержку создания специализированных государственных структур по борьбе с вредителями, болезнями, по восстановлению лесной охраны. Уже приняли во втором и третьем чтении закон об обороте круглой древесины. А сами мы сделали оборот по широкому спектру всех торговых кодов, включая экспортную составляющую. Этот жесткий учет теперь начинается от заготовки в лесу, транспортировка идет специальным актом, декларация по сделкам, нарушение вот этого комплексного учета ведет за собой конфискацию техники, конфискацию леса, штрафы в сотни раз увеличиваются, от 500 тысяч и выше. Поэтому этот закон очень системный, жесткий, и его соблюдать будет необходимо, — уверен Кашин, — У нас уже есть регионы, где в этом плане добросовестно бизнес работает. Надо восстанавливать продуктивность лесных площадей, надо восстанавливать экономическую доходность".

При этом, оценивая нынешнюю ситуацию на рынке леса, чиновник согласился, что Лесной кодекс, принятый в 2006 году, "открыл очень много лазеек, была упрощена лесная охрана, в разы сократилось количество лесников". Так, на сегодня в среднем по России за 55 тысячами гектаров леса приглядывает всего один лесник. При этом, как рассказал глава ведомства, даже те, кто арендует под вырубку лесные участки легально, не занимаются восстановлением леса, ссылаясь на природные процессы — мол, сам вырастет.

"Под особый контроль взяты, конечно, особо ценные породы. Буквально в законе прописана необходимость клеймения каждого бревна: дуба, бука, ясеня и так далее. Поэтому мы надеемся, что правоприменительная практика по этому закону и в комплексе все вопросы, которые мы сегодня ставим по сохранению природного разнообразия, в том числе и увеличения охранной сети, включая производственных егерей, будут иметь определенный эффект", — подводит итог председатель Комитета ГД по природным ресурсам и природопользованию.

Однако же на вопрос "Правды.Ру" о том, будет ли готовящийся законопроект пресекать вырубку и вывоз за границу кругляка, Владимир Кашин ответил отрицательно. По его замечанию, круглый лес будет уходить за рубеж, но при этом будет налажен учет и устранен черный лесоруб. А добросовестный лесопользователь, при переработке леса будет "хотя бы пиловочник давать". Кроме того, в проекте закона устанавливается ответственность губернаторов через оценку их деятельности. Впрочем, если за вывоз леса нерадивых чиновников будут наказывать столь же смешными штрафами, как было указано выше(давайте смотреть на цифры реально — что такое 500 тысяч рублей штрафа для компаний, который платят десятки миллионов за аренду миллиона гектаров леса), то на документ вполне можно повесить ярлык "для галочки", потому что эффективность его работы вызывает огромные сомнения уже сегодня.

"Один из главных российских страхов перед китайцами – это то, что они хотят вырубить весь наш сибирский лес. В последние несколько месяцев об этом написали практически все – начиная с блогеров-активистов и заканчивая крупнейшими таблоидами . В интернете эта тема обсуждается на повышенных тонах уже не первый год, жители Иркутской области и Красноярского края пишут многотысячные петиции против "захвата" китайцами сибирской тайги".

Об этом пишет координатор программы "Россия в Азиатско-Тихоокеанском регионе" Московского центра Карнеги Вита Спивак в своем исследовании "Великая китайская вырубка. Что реально угрожает сибирскому лесу" , опубликованном на сайте центра. Вита Спивак отмечает, что поведение китайского бизнеса зависит от правил, принятых в той или иной стране. И Россия в этом смысле сильно отличается, к примеру, от своего главного конкурента на китайском рынке – Новой Зеландии. Россия остается ведущим экспортером леса в Китай, но сохранять лидирующую позицию не так легко, хотя везти лес в КНР из России ближе и дешевле, чем из других стран – экспортеров древесины и продуктов деревопереработки. Так, после довольно резкого повышения пошлин на вывоз из России необработанного леса-кругляка объемы торговли лесом с Китаем стали падать – с $2,7 млрд в 2007-м (год введения новых пошлин) до $1,9 млрд в 2009 году. Российские поставки быстро заместила все та же Новая Зеландия.

В интервью Радио Свобода Вита Спивак поясняет, где, на ее взгляд возникают действительно серьезные проблемы, а где они по меньшей мере преувеличены.

Почему-то обвинения ложатся на головы именно китайских предпринимателей, а не на местные администрации

– Для меня разговоры о том, что китайцы хотят вырубить весь сибирский и дальневосточный лес, выглядят прежде всего как передергивание и эмоциональное восприятие ситуации, которое далеко не полностью соответствует действительности. Да, у Китая есть интерес к лесным запасам в России, но масштаб бедствия не такой серьезный, каким его представляют в интернете. Даже многие из тех экологических активистов, которые вроде бы ратуют за хорошее дело, иногда немножко преувеличивают масштаб "катастрофы". И самое главное, почему-то обвинения ложатся на головы именно китайских предпринимателей, а не на местные администрации, которые не всегда делают достаточно, чтобы контролировать деятельность как китайского, так и российского бизнеса в деревообрабатывающей отрасли – чтобы это все было в рамках разумного, в рамках правильного природопользования.

– Еще одно такое типичное представление в России – о том, что китайцы вывозят российский лес, а потом его же России и продают в виде мебели и других деревянных изделий. Насколько оно соответствует реальности?

– Да, в принципе, это вполне правильное представление. Потому что основной объем экспорта России в Китай, если мы говорим о лесной промышленности, это такая слегка обработанная древесина. Это все поставляется в Китай, где производится большое количество мебели, которая идет не только на российский рынок. Китай является крупнейшим производителем мебели в мире, у них очень крупный внутренний рынок. Китайцы, в общем, становятся все более и более богатой нацией и потребляют все больше качественной продукции, в том числе и для своего дома. Поэтому, в принципе, такое представление в целом верно. Но опять же кого здесь обвинять – каждый решает для себя.

– Как вы пишете в вашем исследовании, очень важным для экспорта-импорта российского леса из России в Китай является 2007 год, когда были резко увеличены пошлины на экспорт необработанного леса. Чем тогда ответили китайцы? Снижением импорта?

– Тогда получилась очень интересная ситуация: ввели высокие пошлины на экспорт леса-кругляка в надежде на то, что иностранные инвесторы пойдут в Россию и начнут строить индустрию, которая занималась бы глубокой обработкой дерева. Но этого не произошло по ряду причин. Действительно, на какой-то момент, где-то с 2007 по 2009 год, экспорт леса-кругляка, который раньше был основным по китайскому направлению, снизился, и что показательно, эту лакуну, которая образовалась, очень быстро заполнила Новая Зеландия. Это я говорю, чтобы было понятно, что конкуренция за китайского потребителя на рынке древесины очень высокая. Но, в принципе, китайцам интересны российские лесные богатства, это факт. И они воспользовались ситуацией и подошли к этому вопросу очень практично, они стали переводить свои первичные производства на территорию Российской Федерации. То есть открывать лесопилки и производить легко обработанный лес. Не лес-кругляк, а распиленную древесину, которую с таким же успехом вывозили в Китай за гораздо более низкую пошлину, около 5 процентов.

"Китайская лесопилка" в Томской области

– Когда вы проводили ваши исследования, была ли у вас возможность выяснить что-то о – назовем это так – "коррупционной составляющей"? Не могло быть, например, такого, что вывозится необработанный лес, а таможенники берут пошлину как за распиленный и еще за это взятки?

Вывозятся даже реликтовые сорта древесины, которые нельзя экспортировать, но разрешение купить можно

– Мне известно только то, что вывозятся даже реликтовые сорта древесины, которые, по идее, нельзя экспортировать, и при этом разрешение на такой экспорт купить в России можно. Это первое. И второе – разрешают вывозить древесину, происхождение которой не всегда известно. То есть возможно, так называемые черные лесорубы вырубают на незарегистрированных участках лес, где, может быть, нельзя с экологической точки зрения заниматься вырубкой. Это нелегально, это никак не контролируется, тем не менее "обелить" такой лес на границе между Россией и Китаем можно. В данном случае китайский бизнес, как бы это грустно ни звучало, просто пользуется тем, что предоставляет российская среда – и с административной точки зрения, и с предпринимательской точки зрения. Они просто используют все пути для получения выгоды. Притом что в Новой Зеландии, например, которая очень активно экспортирует именно лес-кругляк, таких вот случаев коррупции со стороны китайцев или какого-то варварского уничтожения лесов не наблюдается. Потому что лесопроизводство там лицензируется на государственном уровне и очень жестко контролируется. Поэтому там китайский бизнес придерживается местных правил игры.

– Вы сказали, что экологи в некоторых случаях преувеличивают масштабы проблем, но все-таки они имеют возможность как-то влиять на ситуацию?

К 2020 году китайские власти собираются вообще запретить коммерческую вырубку в КНР

– Иногда получается. Существовал проект, в Приморье, по строительству лесоперерабатывающего завода, в который китайцы инвестировали довольно большую сумму денег, речь идет о сотнях миллионов долларов. Но выяснилось, когда завод был практически возведен до конца, что он не отвечает экологическим требованиям. Просто нет вокруг достаточного количества запасов древесины, которую можно с точки зрения защиты экологии разумно вырубить и использовать для переработки. И также этот проект мешал нормальному функционированию реки, которая находилась неподалеку, и экологи забили тревогу. Пять лет они боролись, и в итоге из-за этой поднятой общественной шумихи проект было решено прекратить, и китайские инвесторы даже вышли из этого проекта. Но что примечательно, этот проект очень активно поддерживался местными властями, российскими, и был даже включен в федеральную целевую программу по развитию Приморского края. Несмотря на то что он явно вопиюще противоречил всем экологическим требованиям, которые обычно предъявляются к такого рода проектам.

– Вы уже упомянули Новую Зеландию как главного конкурента России на этом рынке леса. Есть ли еще конкуренты, большие игроки на этом рынке, что касается импорта леса в Китай?

– Прежде всего это США, откуда, правда, экспортируется не лес-кругляк, не легко обработанная древесина, а продукты глубокой древесной переработки – целлюлоза и другие продукты, которые прошли разные стадии обработки. Там происходит как раз то, за что в 2007 году так сильно ратовали российские власти, которые хотели экспортировать более сложный продукт на международный рынок. Но пока этого не случилось. А так, пожалуй, можно назвать главными конкурентами Новую Зеландию и США. Также очень много древесины вывозится из Африки, но это другой сорт древесины. В основном так называемое розовое дерево, очень дорогое и ценное, которого в России просто не существует.

– А у самого Китая есть запасы леса, пользуется ли он ими? Ведь наверняка на первых стадиях реформ мало кто задумывался об экологии, все силы отдавались развитию, увеличению объемов экономики, а сейчас страна расплачивается за это.

– Да, это очень популярное, расхожее мнение, в том числе и в России, люди считают, что китайцы уничтожили свои запасы лесов и взялись за российскую Сибирь. Но в целом это тоже не до конца правда, потому что, действительно, во время китайского "экономического чуда", интенсивной индустриализации очень много природы пострадало. Это видно сейчас и в Пекине до сих пор. Если отъехать там в сторону Тяньцзиня, воздух совершенно непереносимый. Естественно, пострадало очень много леса, было вырублено много леса, просто умерло много леса. Но сейчас в приоритете китайских властей восстановление экологической ситуации буквально с нуля. Поэтому именно лесовосстановительным работам уделяется очень серьезное внимание и очень сильный контроль со стороны властей. В принципе, сейчас в Китае восстанавливается леса в год чуть ли не в два раза больше, чем в России. Что, мне кажется, показательно. Плюс очень серьезно ограничивается коммерческая вырубка леса, и к 2020 году китайские власти, насколько я знаю, собираются вообще запретить коммерческую вырубку. Хотя сейчас она все-таки существует внутри Китая, для коммерческих целей все же лес вырубают. Поэтому это истерическое представление, оно, скорее, для того чтобы сеять панику, а не чтобы как-то конструктивно разбираться в проблеме, – считает эксперт Московского центра Карнеги, специалист по Китаю Вита Спивак.

Историк и антрополог, координатор программы изучения Монголии и Внутренней Азии Кембриджского университета в Великобритании Саяна Намсараева отмечает, что ситуация, когда российские власти позволяют хищническое отношение к природе, а китайский бизнес этим пользуется, характерна не только для лесной промышленности. Свою роль играет и низкий уровень жизни населения в Сибири и дальневосточных районах России, особенно в деревнях.

– Хищническое отношение к природе, которое наблюдалось в Китае в свое время, когда китайские бедняки выезжали массово во Внутреннюю Монголию, в Цинхай, другие отдаленные места и выкапывали из земли все ценные корешки, а потом продавали это на рынках больших городов или скупщикам сырья для использования в медицине, в фармакологических средствах, рынок БАДов сейчас очень активно развивается, так вот это отношение сейчас распространилось на приграничные районы Сибири и Дальнего Востока. Особенно после того, как стал строже визовый режим с Китаем. Не китайцы ходят по степи или по тайге и все это собирают. Китайцы просто создают экономические условия, когда все местное население на фоне растущей бедности бросилось в леса. Есть несколько видов трав, почти краснокнижные растения, которые очень стали активно в последние годы собирать. Цены за килограмм сырья идут от 200 до 300 рублей, и соответственно, семья, чтобы собрать детей в школу или дожить до очередной выплаты пенсий, идет в степь, в лес и собирает, например, дикий сельдерей. Очень большим спросом сейчас начал пользоваться байкальский шлемник. Оказалось, что в китайской медицине байкальский шлемник – это одно из пяти основных растений используемых. И оказалось, что на территории Сибири и Дальнего Востока есть практические все лекарственные травы, нужные для китайской медицины так называемой.

Есть выражение, которое со школьных времен мы помним: "Мы не можем ждать милостей от природы, взять их – наша задача". И мы берем, берем и берем...

И опять же – дело не в том, что это китайцы. На их месте могли быть кто угодно. Но просто создаются такие условия, когда населению выгодно этим заниматься. И то же самое касается лесоповала. Потому что на лесоповале, в лесхозах в основном работают не китайцы, работают местные жители. Китай представляет собой огромный рынок, отлажена уже целая логистическая сеть, когда это на лесовозах все отвозится через границу и продается. Поэтому у самих китайцев, может быть, и есть на лесопилках какие-то работники, но в тайге, те, кто занимается сбором этих трав, кореньев, это, конечно же, местные жители. Естественно, они понимают, что это вредит природе. Журналисты и экологи предпочитают говорить о глобальных, региональных изменениях. Конечно же, это правильно. Но вот когда, например, ты едешь в маленькое сибирское село и ты видишь, что эта речка пересохла, этот ручей пересох, здесь спилили все деревья, здесь две лесопилки открыли, здесь все вывозят, то видны масштабы ущерба для природы. Мне кажется, что менталитет, что лес, природная флора, фауна – это восполняемые ресурсы, это очень сильно повлияло на нашу ментальность. Есть выражение, которое со школьных времен мы помним: "Мы не можем ждать милостей от природы, взять их – наша задача". И мы берем, берем и берем.

Китай уже практически полностью запретил вырубку своих лесов. У них раньше массово вырубались леса в Хингане во Внутренней Монголии, в провинции Хэйлунцзян, это сейчас прекращено. И установка дана: все лесоматериалы привозите из-за границы. Одна из таких неявных целей огромного политического и экономического проекта "Одна пояс – один путь" – это как раз выстроить инфраструктуру, по которой можно было бы из приграничных районов других стран ввозить в Китай все эти ресурсы. Говорили о том, что Сибирь превращается в такую вот "белую Африку", это в огромной степени уже исполнилось.

– И все-таки можно ли обвинять в первую очередь китайцев в том, что происходит?

– Мы помним ситуацию с массовым выступлением граждан Закаменского района против того, чтобы сдали в аренду огромные участки земли китайской компании. Там протестующих арестовали, постарались подвести все под политические статьи. Но на самом деле китайцы там посмотрели и сказали: ладно, если не получается в этом районе, мы уйдем в другой район, где население не столь активное и воинственное, не столь быстро мобилизуется. В Бурятии 2 миллиона кубометров древесины на законных основаниях вырубается и плюс примерно полтора миллиона кубометров – на незаконных основаниях. То есть официальные цифры нужно увеличивать практически в полтора-два раза, чтобы показать реальную картину вырубки лесов. Лидеры в России по вырубке лесов – Иркутская область, Алтайский край, Томская область и так далее… Китайские интересы там присутствуют, но винить самих китайцев в том, что они виноваты в хищнической вырубке лесов, нельзя. Китай – это просто ближайший рынок, на котором все это можно продать за хорошие деньги. Например, на чем зарабатывают те же самые китайские посредники? Один кубометр первосортного древесного пила может стоить 40 долларов, а когда посредники перепродают его в Китай, он уже идет порядка 500 долларов кубометр. За такие цифры, конечно, какой угодно бизнесмен – и китаец, и не китаец – ухватится. В Бурятии местное правительство пытается каким-то образом регулировать вырубку, там речь идет, по-моему, даже об открытии Лесной биржи, об открытии предприятий глубокой переработки, чтобы по крайней мере продавать за более высокие цены. Но опять же речь идет о том, что нужны инвесторы, нужны технологии. И тот Лесной кодекс, который был принят в 2006 году, к нему очень много претензий. Потому что он фактически разрушил Службу государственной лесной охраны, отдав ее на откуп местным властям и частным предпринимателям, которые арендуют эти делянки. И даже если есть местный лесхоз, тут тоже открывается большое поле для коррупционных схем. Потому что, например, при таксации леса могут завышаться показатели запасов лесных насаждений и древесины. После чего, например, неверно определяются объемы допустимой лесозаготовки. Существует еще такое понятие, как "проходная рубка" лесонасаждений. И здесь есть огромное поле для разных коррупционных схем. И конечно, тут удобно винить китайцев во всем, хотя мы при больших площадях в своем-то хозяйстве разобраться не можем. У леса есть хозяева, есть, например, огромные массивы, которые принадлежат Министерству обороны, есть какие-то лесные массивы, которые принадлежат местным предприятиям, и там каждый хозяин делает что хочет. Алексей Навальный на своем сайте со ссылкой на Global Forrest Watch и Всемирный фонд дикой природы говорил, что Бурятия лишилась около 12 процентов лесного фонда с 2000 года. Это, видимо, очень завышенная цифра. Но даже если потери составили 7 процентов, как говорят другие экологи, это все равно очень, очень много.

Китай выступает как потребитель не только леса. Это касается и камней, например. Бурятия, Сибирь – это огромный поставщик нефрита, там тоже очень большие существуют коррупционные схемы, теневой бизнес. Владивосток, дальневосточные регионы, особенно приморские районы, там хищнически добываются и морские ресурсы, и тоже все это свозится в Китай, – отмечает историк и антрополог, специалист Кембриджского университета Саяна Намсараева.

"Один из главных российских страхов перед китайцами – это то, что они хотят вырубить весь наш сибирский лес. В последние несколько месяцев об этом написали практически все – начиная с блогеров-активистов и заканчивая крупнейшими таблоидами . В интернете эта тема обсуждается на повышенных тонах уже не первый год, жители Иркутской области и Красноярского края России пишут многотысячные петиции против "захвата" китайцами сибирской тайги".

В интервью Радио Свобода Вита Спивак поясняет, где, на ее взгляд возникают действительно серьезные проблемы, а где они по меньшей мере преувеличены.